Помни войну
Шрифт:
Адмирал Алексеев провожал командующего флотом Тихого океана на мукденском вокзале лично в окружении блестящей свиты флигель-адъютантов. Два моряка обнялась, крепко пожали друг другу руку и расстались, чтобы никогда больше не встретиться.
Первая и последняя встреча, откровенный разговор не положили «мостик» между двумя личностями, поступки и решения которых во многом предопределяли действия России в начальном периоде войны. И Макаров, и Алексеев имели немало случаев высказывать неудовольствие распоряжениями другого. Вице-адмирал вел войну в Порт-Ар туре по своим правилам,
Наместник императора Николая II стремился активизировать боевые действия. Но только на суше: на пограничной реке Ялу, отделявшей королевство Корею от империи Китай, на холмистых полях Южной Маньчжурии. Броненосным же флотом рисковать адмирал Алексеев никак не желал. В чем и упорствовал:
— Из Мукдена мне порт-артурские дела виднее, чем Макарову в морской крепости.
— Но он же, ваше превосходительство, на месте, в самом Порт-Артуре?
— Макаров отвечает в морской крепости только за флот Тихого океана. А я здесь отвечаю и за флот, и за Маньчжурскую армию, и за Приамурское приграничье. Кому виднее, скажите на милость, Макарову или все же мне?..
Вице-адмирал Макаров же, напротив, думал только о действиях активных. Морские пути-дороги неприятелю уступать он не собирался. Не говоря уже о порт-артурской крепости.
Флотоводец Степан Осипович Макаров хотел воевать на Тихом океане точно так же, как воевал командир вооруженного коммерческого парохода «Великий князь Константин» на Черном море в годы последней Турецкой войны. Только теперь противник был иной, иными были силы и возможности воюющих сторон. Только боевой дух русских моряков оставался прежним.
Глава одинадцатая. Макаров в Порт-Артуре
Утром 24 февраля вице-адмирал Макаров прибыл в Порт-Артур. Флаг командующего взвился на мачте легко го, быстроходного крейсера «Аскольд». Тем самым Степан Осипович сразу дал понять защитникам крепости: его флаг манский корабль предназначен в первую очередь для рейдов в Желтом море, активных наступательных действий, а не для дозорной службы под порт-артурскими стенами.
На кораблях эскадры, составлявших ядро флота Тихого океана, в крепостном гарнизоне такой красноречивый жест прибывшего командующего поняли сразу. И оценили подостоинству, с верой в скорые боевые успехи.
Оценили такой жест и в неприятельском стане. От шпионов,в избытке находившихся в порт-артурской крепости, имаршал Ивао Ояма, и адмирал Хейхатиро Того узнали новость в тот же день. Она пришла к ним со скоростью хода китайской парусной джонки, которая незаметно покинула укромную гавань на Ляодунском полуострове и еще засветло ушла в море курсом на юг, держась подальше от берегов.
Разведывательное донесение о прибытии в русскую крепость нового командующего флотом встревожило Хейхатиро Того. Об адмирале Макарове он был много наслышан, знал его труды. Может, поэтому, прочитав несколько иероглифов, выведенных тушью на маленьком клочке тончайшего шелка, флотоводец Страны восходящего солнца высказался сдержанно и немногословно:
— Опасный противник этот адмирал Макаров. Достойный меча самурая.
Стоявшие вокруг Того штабные офицеры Соединенного флота Японии в знак полного согласия со сказанным почтительно склонили головы. Макарова — военного моряка, ученого, изобретателя — знали и они. ...Новый командующий флотом Тихого океана по прибытии немедленно взялся за исполнение служебных обязанностей. Прежде всего он ознакомился с положением дел на порт-артурской эскадре, в порту, изучил систему крепостной обороны.
Приехавшие в адмиральском поезде опытные мастеровые с Балтийского судостроительного завода взялись за ремонт кораблей, поврежденных во время внезапного нападения японских миноносцев в первую ночь войны. Дело пошло на лад, поскольку своих мастеровых в порту было немного.
Работа портовых учреждений сразу вызвала неудовольствие Макарова, слишком много неполадок в его деятельности выявили первые дни войны. Командующий назначил нового командира порт-артурского порта — И. А. Григоровича. Такая смена сразу сказалась на положении дел в самую лучшую сторону. В последующем, когда японская артиллерия стала обстреливать внутреннюю гавань крепости, Григорович показал себя умелым организатором восстановительных работ.
В первые же дни своего пребывания в Порт-Артуре Степан Осипович, при всей загруженности служебными делами, счел долгом лично познакомиться с командирами всех броненосных кораблей и командирами отрядов миноносцев. Многие его порадовали, как, например, командир крейсера «Баян» капитан 1-го ранга Вирен:
— Роберт Николаевич, мы с вами встречались на Балтике?
.— Да, ваше превосходительство. Я заканчивал в Кронштадте Минный офицерский класс. Вы у нас еще читали лекции, в том числе и о действиях минного парохода «Константин».
— Полезная была лекция?
— Вне всякого сомнения. Учитывая еще и то, что докладчиком был пионер минного дела.
— Но это уж слишком, Роберт Николаевич. Командуете крейсером «Баян» давно?
— С 1901 года. Наблюдал за его постройкой во Франции. Затем совершили переход на Восток.
— Как дух судового экипажа?
— На должном уровне. Люди рвутся в бой, которого для них все нет и нет.
— Надеюсь, что уже в скорые дни вашему «Баяну» засиживаться во внутренней гавани не придется. Такому быстроходному крейсеру все дела надо делать только за крепостными стенам.
— Ваше превосходительство, экипаж крейсера только и живет таким ожиданием.
— За что получили в Артуре золотую саблю?
— «Баян» принял участие в морском бою 27 января. За то и был отмечен высочайшим указом...
Вице-адмирал Макаров не ошибся в капитане 1-го ранга Вирене. Командир крейсера в порт-артурской эпопее стал заметной фигурой. Руководил работами по тралению рейда и артиллерийскими обстрелами японских позиций на суше. В осажденном Порт-Артуре получил чин контрадмирала и был назначен флаг-капитаном к командиру эскадры. Много сделал для оказания помощи защитникам крепости на суше. После потери Высокой горы получил осколочные ранения в обе ноги и спину, однако в строю остался.