Помнить или нет

Анатолий Балабуев

(Тбилиси)

Помнить или нет?

– Товарищ капитан! Вы меня слышите? Товарищ капитан! Почему не отвечаете?

"Если б я даже имел возможность сообщить тебе, что этот рыжий недотепа грохнул рацию о камни и передатчик вышел из строя, тебе от этого легче стало бы?" - е досадой подумал капитан Авдеев.

Задача, казавшаяся ясной во время трудного спуска, когда главной заботой было уберечь от опасности детей и раненых, теперь осложнялась. Все три канала для сброса воды, лучами сквозь нагромождения скал разбегающиеся от подножия плотины, оттуда, сверху, представлялись тремя возможными путями для эвакуации. И когда при вспышке молнии

удалось, наконец, разглядеть, что ни по одной из стен среднего канала силовой кабель не проходит, Авдеев на всякий случай распорядился сбрасывать воду по этому каналу, если не последует других указаний. Понял ли его лейтенант, теперь трудно было сказать е уверенностью, - этот тугодум отвечал так сбивчиво, что заставить его повторить приказ Авдеев так и не смог; впрочем, не исключено было, что передатчик отключился как раз в эти мгновения. Как бы то ни было, когда выяснилось, что кабель сворачивает в канал номер один, Авдеев приказал группе спасающихся следовать за ним именно этим путем, а сам с двумя товарищами устремился вперед, чтобы найти и устранить повреждение кабеля. Тогда там, наверху, заработают насосы, и можно будет избежать аварийного сброса воды.

Однако сейчас непредвиденные обстоятельства вынуждали капитана Авдеева менять план действий: бетонная стена, разделяющая первый и второй каналы, на протяжении метров десяти была почти до основания разрушена. Разглядеть это сверху мешали переходные мосты и другие сооружения. "Часть воды неминуемо хлынет из среднего канала сюда, в первый, - подумал Авдеев,- так что даже нам, трем здоровым мужикам, придется нелегко",- он нехорошо улыбнулся, представив себе, что может означать это "нелегко". А ведь там, с ними, дети.

– Бегом назад, - обратился Авдеев к худому жилистому сержанту. Передашь им мой строжайший приказ! идти по третьему каналу. И сразу возвращайся сюда.

Камни, перекатываясь, застучали под ногами удаляющегося сержанта.

– Пошли, - бросил Авдеев рыжему, похожему на медвежонка, парнишке.

Теперь они медленно передвигались по темному руслу канала. Свет фонарика скользил расплывчатым пятном по мокрой бетонной стене, игриво отражаясь от чешуйчатой обшивки кабеля.

– Товарищ капитан, почему вы не отвечаете, товарищ капитан?
– бубнила рация голосом лейтенанта. "Надо найти повреждение", - думал Авдеев. Дождь между тем усиливался.

– Товарищ капитан!
– тон лейтенанта сделался взволнованным.
– Вода прибывает! Жду ваших распоряжений о сбросе! Товарищ капитан, почему не отвечаете?

"Значит, он все же не слышал моего указания", - мелькнуло в голове у Авдеева. Он остановился и обернулся. Черной громадой на фоне мерцающего непрерывными зарницами ночного неба возвышалась плотина. Где-то там, наверху, на насосной станции, отрезанные от остального мира водой, находились лейтенант с большой группой спасающихся. А гроза в горах свирепствовала с прежней силой. Ясно было, что еще пара мощных селевых потоков, и насосная станция исчезнет под водой.

– Товарищ капитан! Жду ваших распоряжений! Почему не отвечаете? словно зациклившись от страха, повторял туповатый лейтенант.

– Да задай же ты хоть один вопрос, на который я смог бы ответить ракетами!
– процедил сквозь зубы Авдеев.

Наконец рация замолчала на несколько секунд. И когда из динамика вновь донеслось "Товарищ капитан, вы меня слышите?", Авдеев вскинул вверх автомат-ракетницу и нажал на спуск. Огненная полоса ушла в небо, сужаясь. Красный уголек догорающей ракеты завис над плотиной, и, прежде чем он успел погаснуть, раздался торжествующий голос лейтенанта:

– Товарищ капитан, если это сигнал

о том, что вы меня слышите, подтвердите еще раз ракетой!

– Авдеев подтвердил. Лейтенант ничего не ответил. Судя по всему, он сейчас пытался сформулировать самый главный вопрос.

В полумраке послышались частые тяжелые шаги. Шумно дыша, подбежал сержант.

– Передал?
– спросил Авдеев.

– Передал!
– прохрипел сержант, с трудом переводя дух.

– Товарищ капитан, давайте договоримся так, товарищ капитан,- вновь зазвучала в рации сбивчивая речь лейтенанта.
– Жду ракеты. Если вы красную даете... если красную, то я пускаю воду по первому каналу. Если зеленую то по второму...

– Где ты, дубина, видел у меня зеленые ракеты?!
– застонал Авдеев.

– А если вы никакую не дадите, - продолжал лейтенант, - то я, значит, сбрасываю воду по третьему.

– А если у меня и приемник только что испортился, и я ничего не слышал, ты что же, потопишь людей?!
– не сдержавшись, закричал капитан Авдеев.

И вдруг он понял, что это цугцванг. Молчание - и в третьем канале погибают люди. Красная ракета - самоубийство. Сердце у Василия Авдеева болезненно сжалось. Неужели пропадать из-за этого безмозглого тупицы?! И следующая мысль: как изобразить зеленый цвет с помощью красных ракет? Какой-то истерично-веселый голосок из глубины сознания посоветовал: "По Допплеру! Красную - в лоб лейтенанту со скоростью света сто тысяч километров в секунду!" Но тут Авдеева осенило. Он вскинул ракетницу вверх под сорок пять градусов и пустил ракету по самой длинной траектории.

– Не надо!!
– дико завопил сержант и бросился на Авдеева, пытаясь ему помешать. Но капитан ловким толчком ноги отшвырнул сержанта, ухитрившись при этом не выронить рации, повторил сигнал ракетой по длинной траектории и тут же выпустил еще две, но уже взяв пониже - с таким расчетом, чтобы они лишь по нескольку мгновений были видны с насосной станции.

– Идиот!
– Это же буква "з" из морзянки!
– крикнул он сержанту, катавшемуся по камням с лицом, искаженным от боли.

– Вас не понял, - заявил динамик растерянным голосом лейтенанта. Но, по-видимому, на насосной нашелся сообразительный подсказчик.- Вас понял! лейтенант не скрывал своей радости.
– Это буква "з"! Она означает "запрещаю"... Нет, "задержать сброс воды". Но ваши ракеты были красные. Это означает "первый канал". Значит, жду вашего сигнала: первая же красная ракета, и я пускаю воду по первому каналу!

Да что же это такое?! Словно злые демоны судьбы ополчились сегодня против него, Авдеева. Хуже истолковать его "з" было трудно! Ведь теперь у него полностью связаны руки.

– Встань!
– рявкнул капитан, обращаясь к неудачливому нарушителю воинской дисциплины.
– Бери фонарь. Будем искать повреждение.

Но Авдеев сам понимал, что это уже бессмысленно. Минута - и полный отчаяния голос лейтенанта подтвердил его худшие опасения:

– Товарищ капитан! Вода уже заливает станцию! Мы гибнем! Жду вашего сигнала!

"Это конец... И он готов был пожертвовать собой! Господи, насколько лживы такие слова!
– подумал Авдеев.
– Да ведь никто никогда не готов. Все мы не готовы... Но она когда-то придет. Смерть. И все мы не готовы... Но надо! Надо, капитан Авдеев! Там люди. Много людей. Там дети!" Рука с ракетницей стала подниматься вверх.

– Папочка, купи мне слоненка живого, - явственно прозвучало в ушах.

"Сигнал, Базилио!" - приказал себе Авдеев.

Внезапно он вспомнил о тех двоих, что были с ним. Да, они солдаты, это их долг. Но ведь они не манекены. Надо сказать им.