Помощница для профессора
Шрифт:
Я схватилась за эту соломинку.
— Да-да, супер, Вячеслав! Вы мой спаситель! Вы же знаете, Исаева, он будет очень недоволен, если я не приду.
— Ваша фамилия.
— Тихомирова. Анастасия Тихомирова. Спасибо, Вячеслав!
Он распахнул дверь, в которую я уже собиралась юркнуть, но вместо этого все так же преградил мне путь и бросил сухо:
— Ждите здесь.
Закрыл дверь и сам прошел к рецепции.
Черт, а ведь Вячеслав не настолько туп, как кажется!
Я увидела, как он заговорил с
И потом отрицательно покачала головой, потому что Исаев не назначал никаких пригласительных визитов. А у меня, разумеется, не было никакой клубной карты.
Сегодня определенно не мой день.
— Твою мать, — выругалась я и, не дожидаясь возвращения здоровяка, умчалась обратно к машине.
Смелость меня не покинула. Наоборот. Неудача раззадорила еще сильнее.
Мне нужен проклятый допуск к зачету. Нужен зачет, чтобы скорее все сдать и получить хорошую стажировку летом.
Что же делать?
***
Боевой настрой не дал мне юркнуть обратно в машину. Я умчалась из поля зрения Вячеслава и вахтера на въезде на парковку, который тоже недобро поглядывал в мою сторону. Ну, или мне просто так казалось после неудачи с Вячеславом.
Ладно, думала я, пиная камешки на парковых дорожках. Если так, то придется ловить «Майбах». Главное вообще не пропустить явление Исаева народу.
Черт его знает, как долго Роман Андреевич проторчит в клубе. Может, он вообще не тренируется, а просто встречается с каким-то клиентом, у которого не нашлось другого времени. Такое ведь тоже может быть.
Я обошла здание клуба, которое как будто было полностью сконструировано из стекла. Неприступная крепость, да и только. Хотя ограждений по периметру нет — да и зачем им заборы, если Вячеслав и так отлично справляется со своей задачей не впускать в клуб всяких посторонних, типа меня.
К тому на стенах кое-где виднелись камеры наружного видеонаблюдения.
Дорожка вела меня дальше, и я еще раз завернула за угол, на этот раз оказавшись в тылу прямоугольного здания спортклуба. Здесь лес был гуще, а тени сильнее.
Я как раз всерьез размышляла о подкопе, когда в этот самый момент буквально в двух шагах от меня в неприступной стеклянной конструкции открылась дверь.
Я забыла, как дышать.
Оттуда выпрыгнула девушка, которая пыталась одновременно забросить на плечо сумку и принять звонок по телефону. Она умчалась, шумно выговаривая что-то невидимому собеседнику, даже не заметив меня, а манящая дверь, которую она, похоже, рассерженно пнула ногой, так и осталась нараспашку.
Господи. Неужели?
Все еще не веря своему счастью, я для надежности оглянулась по сторонам. Вячеслав и не думал выскакивать из-за укрытия с криком: «Попалась!»
Не
Сердце билось где-то в горле. Ладони взмокли. Я вдруг в полной мере ощутила ту жару, которую не захотел со мной обсуждать Вячеслав. Хваленные тридцать пять в тени беспощадно поджаривали меня со всех сторон, хотя сейчас я бы взмокла даже в те московские одиннадцать градусов, которые были неделей раньше.
Выше двери была табличка. Похоже, это был служебный выход. Последнее время их все держат открытыми из-за требований с пожарной безопасности.
И огромное спасибо руководителям клуба за такое трепетное отношение к правилам.
Надеюсь, ни у кого не будет проблем из-за того, что я сейчас сделаю.
Я сделала последний шаг, прикрыв дверь за собой. Я оказалась во влажном, душном помещении, в центре которого располагался огромный синий бассейн. Направо двери, похоже, раздевалки, сбоку — трибуны, вдали качаются на воде дорожки.
Мне даже пришлось проморгаться, потому что сначала я решила, что у меня начались галлюцинации из-за перегрева.
Но нет. Ошибки не было.
Прямо на бортике бассейна, полубоком ко мне, в одних плавках, стоял ни кто иной, как мой профессор по международному праву.
Роман Андреевич разминался. Его кожа блестела от влаги, видимо, только из душа. Конечно, такой как он, следует всем правилам поведения.
Это вообще законно прятать кубики под пиджаком и рубашкой? Почему он не ходит на лекции с голым торсом? Тогда никто бы не прогуливал. Ну из девчонок. Хотя его лекции и так пропускали только самые отчаянные.
Его темно-русые волосы сейчас казались почти черными. Влажные волосы липли ко лбу, и он раз за разом откидывал их в сторону резким быстрым движением. Что-то мне подсказывало, что Исаев не в духе.
С другой стороны, я никогда и не видела его другим.
Он поднял руки над головой, разведя их в стороны, а я замерла, зачаровано глядя, как перекатываются напряженные мышцы спины.
Не мой день. Сегодня определенно не мой день.
Я что, действительно стою и пялюсь на задницу своего профессора? Он же… Сколько ему вообще? Почти сороковник? Ужас.
А эти V-образные мышцы внизу живота, которые, как стрелка, указывают ниже… еще ниже…
Взгляд сам собой опустился, куда следовало…
Ого.
Слов не осталось. Мыслей тоже. Это было ошеломительно-неожиданно видеть наяву, как на самом деле выглядит без одежды профессор, с которого ты почти год не спускала глаз, следя за каждым движением и каждым словом. Которого считала почти бесполым.
А тут такое.
При виде крепких бедер, узкой талии, широких плеч я не то, что дар речи потеряла, у меня из головы вылетело, куда вообще и зачем я так стремилась.