Понтий Пилат. Психоанализ не того убийства
Шрифт:
Лейба Давидович Бронштейн («Троцкий» — псевдоним), был «полноценным» евреем, и, как и его предки, вполне законченным «иудо-внутренником». Даже во время голода Гражданской, когда в городах честными людьми и картошка-то воспринималась за деликатес, он в своём комиссарском поезде купал свою подругу Рейснер в ванной с шампанским. Но даже если Рейснер врёт, и ванна была не с шампанским, то всё равно сохранились записочки Троцкого на провиантские склады, в которых он требовал себе дичи (не домашней птицы, а именно дичи!) и артишоков с прочей зеленью — эта записка датирована 6 мая! Надо полагать, что требования выполнялись, потому что, как отмечено в мемуарах Троцкого, все тыловые склады оказались во власти хлынувших в Россию евреев (а в ЧК — латышей).
Троцкий во дворцах жил всегда. Даже после того, как Сталин выпер его из Кремля в ссылку в Алма-Ату, Троцкий устраивал истерики до тех
Когда Сталин выпер Троцкого ещё дальше, за границу, он поселился во дворце бывшего паши. Так же Троцкий поступал повсюду — во Франции ли, в Скандинавии ли или ещё где. Про Мексику и говорить не приходится — тамошний дворец для Троцкого по внутреннему убранству был всем дворцам дворец. Не будь нижайшего предложения занять этот дворец, Троцкий оказался бы не в Мексике.
Интересно не то, что Троцкий воспринимал себя российским царём. Много интересней то, что таковым его — еврея! — воспринимала российская толпа. И в Революцию, и в Гражданскую, а тем более после смерти Ленина повсюду на тех самых местах, где прежде висели портреты Николая II, толпа устанавливала портреты отнюдь не Сталина, а Троцкого. Троцкого, судя по мемуарам, делали из всяких материалов — в том числе из цветов и мамонтовой кости.
Вчера на улице я подобрал громадный, роскошнейшей полиграфии альбом «В. И Ленин», понятно, ещё советского издания. В альбоме приведена не одна сотня фотографий времён Революции 1917 года и Гражданской войны, там все мало-мальски значимые функционеры, — но Троцкого среди них нет! А ведь Троцкий был руководителем восстания в Петрограде 25 октября (7 ноября), и дальше занимал, если хотел, высшие посты. Ленин, умирая, в завещании отказывая Сталину в праве на руководящую должность, тем самым отдавал страну авторитету Троцкому, что глубоко закономерно.
После ранения Ленин, у которого быстро усыхала одна половинка головного мозга, из вождя превратился в гипнабельную марионетку, полуидиота. Зависеть он должен был от более сильного вождя — им, получается, был Троцкий. В этом безмозглом состоянии (в прямом смысле) Ленин, вопреки своим прежним воззрениям, вводил НЭП — ибо таково было настоящее желание вождя-еврея и его иерархии из «иудо-внутренников» и «когорты». Этому вождю не надо было ничего формулировать, более того, он мог врать всё что угодно (пока Ленин был здоров, он называл Троцкого «Балалайкиным», «политической проституткой» и. т. п.), главное, он был в тот период сильнейшим некрофилом (гипнотизёром).
Почему гипнабельный Сталин (см. «КАТАРСИС-2»), «вылезши из-под Ленина», не прогнулся под Троцкого? Очень просто: Троцкий был сверхвождь-«иудо-внутренник», Ленин—«когорта»-«ширма», Сталин—«внешник». Вместе — психоэнергетический монолит, скреплённый Лениным. Ленин умер — цепь распалась, и над головой Троцкого взлетел альпеншток.
В мемуарах Н.Валентинова (Н.Вольского) «Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина», которые были написаны спустя много лет после убийства Троцкого, читаем следующее:
С тех пор как кончилась гражданская война, Троцкого, на самом деле, «не брали всерьёз», и так («не берясь никем всерьёз») прошли последние двадцать лет его жизни, прерванной в Мексике ударом альпенштока в голову. То, что он делал, ничем не оканчивалось и никому ничего не давало. Он развивал огромную энергию, и всё оказывалось несерьёзным.
А теперь переведём слова меньшевика-«внутренника» на более понятный язык.
Троцкий в Гражданскую был первым в своём роде, разрушителем, как и Ельцин со «святым» Владимиром: он мастерски натравливал один подвид «внешников» на другой, что вело к уничтожению русских.
Но вот Гражданская война кончилась, казалось бы — все условия для созидания, но за что бы Троцкий ни брался, всё вело лишь к развалу России. Это не просто некрофилия. Гитлер тоже был ярким некрофилом, и тоже могуче разрушал, но только не немцев, своим же он создал весьма эффективную экономику. Троцкий тоже усадил своих (евреев) начальниками складов, хищения с которых проконтролировать в те времена было невозможно, периферию же (Россию, русских и психологически ассоциированные с ними народы) разрушал. Всё чётко. Результаты деятельности Ельцина и в этой области в точности те же.
Думаю, что Троцкий—«реформатор», «иудо-внутренник», «царь» и любитель Владимира, — несмотря на высказываемые атеистические воззрения, считал себя святым. Надеюсь, кто-нибудь из читателей укажет те мемуары, в которых это отмечено.
Итак, чтобы понимать смысл событий в России XX века, надо очиститься от лжи Сталина о том, что царь-вождь Троцкий вообще никакого участия в Революции 1917 года не принимал.
Принимал. И ещё какое! Решающее.
Движущих сил волнений 1917 года было две, а не одна.
Одна — водимая Троцким, то есть «иудо-внутренники» и «когорта», они взяли власть в Питере, живо перебрались в Москву и в первое советское правительство из семи членов избрали шесть евреев. Активно расстреливали царских офицеров.
Вторая—«сыны» и «внешники»-сталинцы, они, скажем, в Киеве устраивали еврейские погромы (об этом пишет тот же Булгаков), а офицеров и дворян отпускали.
Сталинцы, борясь с режимом Николая II, свергали «иудо-внутренников» и немцев, троцкисты — царизм, ограничивающий экспансию «иудо-внутренничества».
Примечание редактора (известной национальности) к местам, отмеченным зн`акомm. Здесь автор немного… э-э-э… недоговаривает. Как будто я говорил ему про одну только Мексику — и он сразу же и сдался… Это лукавство. Споры были не на одну неделю. И странно было бы, если бы всё это время я талдычил ему про одну только Мексику. Оснований тогда причислять Троцкого к «внешникам» было несколько. И, самое главное, — то, что в основополагающую концепцию «КАТАРСИСа-2» Троцкий-«внутренник», мягко говоря, не вписывался. Во-первых, что запомнилось ещё из школьного и институтского курсов истории, именно с его именем связывали зверства военного коммунизма и продразвёрсток, именно он желал согнать всё трудоспособное население в «трудовые армии», организовывал разгромы «своих» же (еврейских) купцов и банкиров. Во-вторых, действительно, эмигрировал в Мексику (страну явно не «внутренническую»), и дело, конечно же, не только в том, что его пригласили именно туда, а не куда-нибудь ещё. Скорее, наоборот: не случайно, что именно туда и пригласили, был он банде «сикейросов»-троцкистов нужен и был с ними как-то совместим (как — стало понятно только в рамках «К-3»). Эти «сикейросы» («когорта»?), кстати, затем объединились в IV Интернационал — рассадник террора по всему миру. И, в-третьих (хотя были мелкие и «в-четвёртых», и «в-пятых», и т. д.), самое главное: Троцкий, действительно, мог «завести» огромные толпы — причём именно не «внутреннические». И хотя чутьё, конечно, подсказывало автору и тогда, что Троцкий — не «внешник», но ведь, согласно тогдашней концепции «КАТАРСИСа-2», нуне был Троцкий вождём-«внутренником» (аналогом, к примеру, представленного в «КАТАРСИСе-2» «внутренника» Наполеона), то есть «чистым», до-гефсиманским, «внутренником»! И моё чутьё мне это тоже подсказывало (в конечном счёте, оба оказались правы, пусть он — его же концепция, всё-таки!.. — больше, а я меньше…). На что и было тогда обращено внимание автора. И ведь не смог же он тогда ничего возразить, а мантры на тему «я чувствую, я что-то чувствую…» всё-таки должны быть хоть чем-то логическим обоснованы. Тем более не нарушать стройность его же собственной концепции (которая, как он сейчас и сам видит, не всё тогда могла объяснить; возможно, не всё может объяснить и его нынешняя концепция — это не страшно, подчас главное — не сама логическая мысль, а её направление). Вот когда новый уровень Логоса будет достигнут, тогда — милости просим, хоть японским императором пусть Троцкий будет, мне не жалко. И любой редактор (не только «известной» национальности…), если он автору на самом деле честно хочет помочь сформулировать что-то не для самого себя, а для читателей, обязан не просто запятые-падежи исправлять, а прослеживать чёткость мысли. И настаивать либо на исправлении глупостей, какими бы они родными автору ни казались, либо на их вымарывании. Пусть даже ценой обид и воплей типа «ты сокращаешь мне жизнь на несколько лет!». А вымарывать и исправлять пришлось и приходится ох как много… Разумеется, не только про евреев. И даже, в основном, — не про них. И абсолютное большинство огромного числа исправлений (иногда очень существенных, например, про Марию Магдалину или про апостола Павла) были автором с благодарностью (тайной) приняты. Просто автор «почему-то» об этом «забывает» упомянуть, но вот когда хоть что-то про евреев исправишь, а тем более — поставишь под сомнение… Всё, национальность тут же вспомнит, дескать, еврейский националист, «хромой» неугодник и т. п. Ярлык. Мне бы надо редактировать всё, кроме «еврейской» линии, тогда бы я был Меняйлову лучший друг и соратник. А так—«хромой», Паниковский ни дать ни взять…