Понять - простить
Шрифт:
— Не мне их карать, Олег, — прошептал Федор Михайлович. — Ты видишь… Замучился в этих думах. Я умираю… Я уже… ничего не могу.
Поднял голову
— Я пойду… Я, папа, отомщу за тебя.
— Ты, Олег? Святой?.. Как же ты?.. Чуть слышно падал шепот умирающего.
— Олег!.. Убить… придется… Томила в комнате тишина.
Жизнь уходила от Федора Михайловича. Цеплялся за нее, шарил руками по одеялу. Боялся: смерть обгонит ответ сына. В нем видел искупление своей вины.
Громы унеслись далеко на восток. Мерный и скорый шумел дождь. Светлело. Вот-вот брызнет солнце.
Юный и прекрасный стоял Олег. Ясно смотрел вдаль. Тихо сияли серые выпуклые глаза. Стальная, кристальная душа гляделась
Твердо и сильно сказал Олег:
— Знаю… Убью!!! Спи спокойно…
Опустился на колени перед отцом. Взял его руку. Поцеловал темную кожу. Холодела рука в его руке. Вот раздвинулись бледнеющие губы.
Еле слышно прошептали:
— Спа-си-бо…
Еще развевались красные знамена над поверженной навзничь родиной… Но уже глухая месть подымалась в русских сердцах. Месть детей за отцов. Месть сыновей за мать-Россию… Месть верующих за поруганную церковь. Месть людей за издевательство над всем человеческим.
Вещая, древняя Дева-Обида била незримыми крылами над Русской Землей. И в трепете чуяли сердца, как близится с каждым часом та месть, что превыше всякой человеческой мести:
Месть Бога!!!
Гаутинг. 1923