Поп ВДВ

Крымский Анатолий

– «Ох, брат, вечно ты их защищаешь. Ну, не знаю. Если отец разрешит, то пусть попробуют, может после первой травмы бегом к своим куклам вернуться», – приняла окончательное решение сестра.

Площадь раздора. Точка невозврата

Площадь «Минутка» кипела страстями. Узнав, что из Москвы прибыл министр обороны Грачев и ведет переговоры с президентом Республики Ичкерия Джохаром Дудаевым, повсюду толпились люди.

То тут, то там возникали стихийные митинги. Одни ораторы, горячась, доказывали,

что пора поставить Москву на место. Старики, пожившие и пострадавшие от сталинских репрессий и переселения, им возражали. Люди, опьяненные внезапной свободой и вседозволенностью, ходили опьяненные ветром перемен от одной группировки к другой.

Казалось, что это какая-то игра. Игра слов, смены настроения, жарких споров и безапелляционных заявлений. Люди с оружием отстаивали, как им казалось единственную точку зрения: пусть в схватке победит сильнейший!

Старики отчаянно качали седой головой. Страсти кипели, обстановка накалялась.

Из здания заседания вышла расстроенная безрезультативными переговорами российская делегация. Площадь замерла в ожидании ответа. Где-то заплакал ребенок, но никто не обернулся на предупреждающий знак, все взоры были обращены на трибуну, в ожидании победной речи Президента…

Генерал Дудаев молодцевато прошествовал к трибуне. Площадь замерла в немой тишине.

– «Россияне уходят из нашей республики и оставляют нам свое оружие и спецтехнику».

Площадь взорвалась радостными криками молодежи. Старики печально качали головами в знак не согласия, но их никто не хотел слышать…

Свободная касса портовых ворот. Неудачная сделка с совестью

Смена Василия Никулина подходила к концу. Как и договаривались с дежурным по смене с таможенником тяжелогруженые «Уралы» появились на проходной за час до окончания смены.

Василий радостно потирал руки, предвкушая большой куш. Даже если вычесть проценты таможеннику, все равно остается достаточно, чтобы вести залог за новенькую «Тойоту».

Бородатый кавказец подошел к Василию:

– «С тобой договаривались о пропуске колонны?»

– «Да, со мной. Сейчас сделаю пометку в журнале, сообщу по внутренней связи и проезжайте: путь открыт».

Бородач достал из – за пазухи пачку зеленых банкнот, отсчитал заранее оговоренную сумму. Минуту подумал и добавил еще две стодолларовые банкноты. Затем сказал:

– «Ты, брат, в журнале напиши, а по связи ничего не сообщай. Скажешь потом, что телефон не работал».

– «Хозяин – барин», – Василий в радостном нетерпении протянул руку за взяткой.

– «Э, погоди, брат, а фамилия твоя как?» – кавказец замешкался с оплатой.

– «Никулин. Василий Петрович Никулин», – с улыбкой ответил охранник.

Лицо кавказца посуровело:

– «Ты чо: клоун?»

– «Да нет же. Однофамилец. У нас дома пол деревни Никулиных. И я, и мама, и братья с сестрами».

– «Э, брат, так дело не пойдет, – старший колонны спрятал деньги во внутренний карман. – Там, откуда мы, шуток не любят. И клоунов тоже».

– «Но я же говорю: однофамилец. При чем здесь цирк? Я же охранник. Мы же договаривались», – продолжал клянчить оплату Василий.

– «Э, парень, в нашем деле цирк не нужен. Ахмед, упакуй этого клоуна в машину вместе с остальными. После разберемся».

Здоровяк Ахмед сгреб хилого охранника в охапку и, словно тюк, отнес, и забросил в кузов ближайшей машины. Чьи-то руки крепко охватили охранника за запястья и на них щелкнули металлическим холодом наручники. Уже другой голос с акцентом сказал:

– «Пикнешь: убью».

Колонна выехала за город и без проблем доехала до угловой ж/д станции.

– «Ахмед: машины грузи в вагоны».

– «А с этим что делать, Хамзат?» – бородач кивнул в сторону Василия.

– «Э, этого барана тоже грузи. Приедем, решим, что с ним делать».

Василий пытался трясти головой, чтобы обратить на себя внимание, но что-то тяжелое ударило по затылку. Василий потерял сознание. Очнулся он от холода и тряски. Василий лежал на полу грузового вагона. Где-то под полом размеренно гремели колеса. Охранник сделал усилие и сел. Его мутило, но он вспомнил весь кошмар, который с ним произошел из – за его жадности…

Игра в бильярд на шахматной доске. Город вне закона. Ястребы войны

Обреченный город жил своей обычной жизнью. Ярко светило солнце. Старики, о ем-то переговариваясь, играли в нарды. Дети спешили в школу. Дворники мели улицы. Поливальные машины поили водой клумбы.

Пышнотелая торговка мороженным и соками бойко сбывала ходовой товар. Модницы подкрашивали глаза и губы у зеркальных витрин магазинов…

Эскадрилья фронтовых бомбардировщиков с советскими звездами на фюзеляже зашла со стороны солнца и сбросила серию смертоносного груза на головы мирных людей.

Первые взрывы вызвали удивления, люди подумали, что началось землетрясение и грохот стоит от падающих зданий. Когда же рабочие, школьники, учителя, врачи выбежали на улицу, то от увиденного кошмара, люди потеряли дар речи.

Началась паника. В больницы стали в огромных количествах поступать раненные и убитые. Сами больницы тоже подверглись бомбежке.

Дети, отпущенные из школ в связи с военным положением, в ужасе смотрели на зияющие воронки вместо домашнего очага, который они покинули еще этим утром…

Люди разделились. Военные куда-то бежали, пытаясь скоординировать свои действия и дать отпор налетчикам. Гражданские искали среди обломков уцелевших родственников, не осознавая, что этот кошмар происходит с ними наяву…

Кто-то молился, кто-то проклинал подлых убийц невинных детей и стариков. Цветущий мирный город, объявленный вне закона, на глазах, обезумевших от потерь и жестокости жителей превращался в груду развалин из военной кинохроники…

Президент самопровозглашенной Ичкерии генерал Дудаев выступил по телевидению с заявлением о начале войны с Россией и о введении военного положения.