Попаданцы. Мир Таларея 3
Шрифт:
Император с пятёркой ниндзей сошёл с дороги на поляну и стал ждать спуска вернувшегося от Лип дирижабля.
Капитан-маг лихо приложил ладонь к шлему и побежал догонять голову батальона, Олег проводил его взглядом.
Попаданец, обращаясь к офицеру по титулу, опускал слово "младший" перед виконтом, так было короче. А вообще, наследники маноров чаще командовали дружинами своих родителей, служба в армии — удел младших сыновей, иногда и дочерей.
Случавшиеся эпидемии, феодальные распри или участие в антигосударственных заговорах и мятежах временами выкашивали владетельные
— Государь, накиньте на себя плащ, — подошла Нирма и протянула накидку, — Дождь.
— Да какой это дождь? — обернулся Олег, — Пара капель в час. И те сейчас прекратятся.
Он посмотрел на синее небо в редких облаках, а затем перевёл взгляд на проезжавший в разрыве мушкетёрского строя артиллерийский взвод.
Последние годы попаданец возвращался к воспоминаниям о своей жизни на Земле лишь по необходимости, когда надо было своровать из своего прошлого какую-нибудь полезную идею. Однако, после встречи с Викой у него, как и в первое время его пребывания в Таларее, вновь тени прошлого возникали в сознании сами по себе.
Вот и сейчас при виде шедших на битву с врагом солдат в голове землянина вдруг зазвучала песня о подвиге псковских десантников "Высота семьсот семьдесят шесть". Вспоминая слова первого куплета, он подумал, что как-нибудь надо будет адаптировать к местным реалиям текст песни и передать слова и мотив Моцарту, пусть императорский ансамбль исполнит эту героическую композицию.
Из снизившегося к земле дирижабля выпрыгнул генерал Агрий. Начальник разведки лично летал уточнить полученные от ниндзей данные.
— Ну, что, — спросил Олег отходя с молодым графом к краю поляны, — Липы ждут освобождения?
Благодаря хорошо налаженному сбору сведений о противнике штаб армии псковитян знал и так достаточно много, вплоть до имён валанийских командиров.
Ниндзя вплотную приближались к отрядам врага и обострённым восприятием внимательно выслушивали, о чём говорили между собой их солдаты и офицеры, а иногда захватывали пленных и получали более подробную информацию.
Сведения разведчики передавали в аналитический отдел армейского штаба, где десяток толковых выпускников псковского университета, специально привлечённых Олегом для работы с информацией, обобщали данные и составляли ежедневный доклад маршалу и императору.
Агрий лишь сверил нанесённые на карте местоположения подразделений противника с целью уточнения в привязке к местности.
— Липы сожжены и разрушены, государь, — ответил начальник разведки, — Слетал не зря. Похоже, к парсанцам уже идут на соединение дыгейцы, о которых нам поведал вчерашний пленный. Я видел этот сброд в двадцати километрах южнее.
— В двадцати? А нам тут меньше семи. Не успеют, — подумал вслух попаданец, — Поехали к Чеку. План придётся немного поменять. Атакуем сходу. Суеты у парсанцев не заметил? О нашем приближении ещё не проведали?
Им подвели коней, и император с генералом вскочили в сёдла.
— Какой-то тревоги я не наблюдал, — ответил Агрий, — Но, уверен, пропажа и невозвращение их разведотрядов парсанских начальников уже насторожило. Только вряд ли они что-то успеют предпринять до того, как мы подойдём к их передовым дозорам. Тем более, валанийские крысы увлеклись грабежами и убийствами местного населения.
Последствия нашествия бронзовокожих попаданец наблюдал на всём протяжении маршрута. Сожжёные дотла деревни и поселения, разрушенный городок Шот-Марас, пепелища, изуродованные трупы людей разного пола и возраста, забитые падалью колодцы, виселицы и колья. Всё как обычно для средневековой войны, когда одной из её задач является разорение вражеских земель.
Увиденное по настоящему возмущало только псковского государя. Воины Олега не видели в поступках валанийцев чего-то особенного. Псковитяне и сами могли бы устраивать нечто подобное, не будь на то строжайшего запрета их императора. Мораль таларейцев в данную эпоху была проста в своей омерзительности.
Очень хорошо, что средневековые возможности по истреблению людей являлись весьма ограниченными. Дальновидением попаданец видел в лесах много спасшихся крестьян и горожан, успевших убежать от мародёров и даже прихватить с собой лошадей и домашнюю скотину.
Олег с сопровождающими пересёк широкое поле, аккуратно перебрался через неглубокий овраг, въехал в берёзовую лесополосу, где им приходилось двигаться постоянно пригибаясь, чтобы не задевать веток.
Чек находился с кавалерийскими полками. Появлению молодого друга он не удивился, зато обратил внимание на отсутствие Лешика, которого немного ревновал в дружеской близости к государю.
— Как это граф ри Неров лишил тебя своего общества? — поинтересовался маршал, покидая седло по примеру Олега.
— Я его ещё вчера поздно вечером отправил в Псков, — пояснил землянин, пожимая старому соратнику предплечье, — У него там дел полно. Порталы, помощь Нечаю, то, сё. А ты расстроился, что ли? Сейчас будет не до этого. Через пару километров начинай перестроение из походного в боевой порядок. Доставай карту, смотри, где там Калинник. Возле этого поселения, точнее, возле того, что от него осталось и будем разворачиваться. Сообщи начальникам.
Штаб армии находился при маршале, и уже через минуту после указания императора ординарцы погнали коней к командирам полков и бригад.
В Бирмане псковская армия насчитывала девятнадцать тысяч человек, но в Тиголе к ней присоединились ещё семь полков винорского и сааронского ландвера, обеспечив достаточную численность, чтобы развернуть наступление сразу по двум направлениям.
Впрочем, от назначенного командовать северным флангом генерала ри Крета Олег крупных побед не требовал. Граф со своей бригадой, одним кавалерийским полком и всеми резервистами должен был лишь отвлечь на себя часть валанийских сил от давления на войска короля Сертина Третьего.