Попаданец для нее
Шрифт:
— Так чего ж не поехала? — Парень спросил слишком быстро и импульсивно, чем выдал себя с головой.
— Я ей запретил.
— А, понятно. — Андрей разочаровано хмыкнул, он то знал, если бы Тайя решила, никто не смог бы ее удержать.
— Вижу, не веришь. — Искорки веселья заиграли в глазах Дагора. — Напрасно. Я умею быть очень убедительным.
Он поднял голову, наблюдая за небом.
— Впрочем, вопрос доверия, это личное дело каждого. Убеждать не буду, поскольку сам никому не верю. — Он весело в голос засмеялся.
Караван располагался на ночь, и слуги суетились, расставляя шатер
— Инвентаризация? — Поинтересовался парень чисто из вежливости.
Девушка подняла на него глаза, словно только заметила. Андрей все еще ходил в рубахе и штанах из некрашеной грубой холстины, так же как и большинство рабов, поэтому почтения у прислуги не вызывал.
— Хозяйка убьет. — Выдала она вдруг, и в глазах ее стоял настоящий страх.
Андрей уже пожалел, что спросил. Теперь просто уйти было нельзя.
— А что случилось, чем же ты так провинилась?
— Не сходится. — Она указала на пергамент. — Пропали три динара.
— Не понял.
— Я осталось старшей по дому, что тут непонятного. — Девушка нервно всплеснула руками. — Сейчас приедем, госпожа потребует отчет, а у меня деньги пропали.
— Дай я посмотрю. — Парень протянул руку.
— Да, что ты в этом понимаешь. — Флора безнадежно вздохнула, но листок все же дала.
Андрей посмотрел на старательно нарисованные палочки, простейшие арифметические расчеты и сразу увидел ошибку.
— Вот здесь. — Он взял у девушки перо и исправил цифру. — Теперь все сходится.
Флора взглянула на отчет, потом на парня и глаза у нее были такие счастливо-ошарашенные, что Андрей не удержался и, взяв пергамент обратно, быстро закончил все ее расчеты.
— На и не грусти. — Парень вернул девушке ее листок.
Та просто взревела от счастья. Только что она была самым несчастным человеком на свете и думала, как будет корпеть все оставшееся время над складыванием нарисованных палочек. А тут в одно мгновение все решилось, да еще и деньги нашлись.
Андрей смотрел на прыгающую от счастья девчонку, и даже самому стало как-то веселее.
— Мне не трудно, надо будет, обращайся. — Ему, наконец, удалось вырваться и он, мельком взглянув на содержимое сундука, пошел дальше.
Сундук был набит под завязку женскими шмотками. Андрей особо не вглядывался, но и непосвященному было понятно, что в этом деревянном ящике целое состояние. Учитывая, сколько стоит кусок шелка или хорошего сукна, подумал парень, там добра тысяч на десять местных динаров, а девчонка убивалась из-за трех. Воистину, справедливости нет не только в нашем мире.
Задумавшись, он буквально налетел на своего спасителя.
— Оказывается, ты, мой друг, математик.
Андрей слегка ошалел, воистину этот человек узнает о событии раньше, чем оно происходит.
— Кто вам сказал? — Он решил ответить вопросом.
Но Дагору ответ был и не нужен.
— Что же ты молчал, с такими способностями в столице не пропадешь. Наш император вечно что-нибудь строит, грамотные люди там нарасхват.
— Вот как. — Произнес Андрей только лишь, чтобы хоть что-то ответить. Вот тебе уже и работу подыскали на будущее, подумал он. Обустраивайся. От этой мысли стало как-то тоскливо и запахло безнадегой. Пока он бегал от смерти, как-то не задумывался, а сейчас после слов Дагора, вдруг с тоской подумал, неужели это все навсегда.
Андрей провел взглядом по суете слуг у повозок, по Дагору, по бескрайнему зеленому горизонту и у него до рези защипало в глазах. Неужели я никогда не вернусь домой, неужели я застрял здесь навсегда.
На следующее утро он проснулся уже другим человеком и, буквально, сразу это почувствовал. Как только он подошел к костру, Флора тут же согнала кого-то, освобождая ему место, а усадив, принесла ему целую миску каши с жирным куском баранины. Андрей, не привыкший к такому вниманию, поначалу оторопел, но увидел, что все остальные воспринимают это как должное и уважительно склоняют головы, встретившись с ним взглядом. Образование начало приносить свои плоды.
Закончив завтрак, караван тронулся в путь. Дагор спешил и выжимал из животных и людей все что можно, и как оказалось не зря. Когда к середине следующего дня они достигли реки, великое посольство уже собирало лагерь и готовилось продолжить путь. Парфюмер никого не предупреждал о прибытии, и лагерь в суете сборов даже не обратил внимания на маленький караван. Они проехали первые палатки, и Дагор, показывая в сторону шатра Оливии, крикнул Андрею.
— Езжай, обрадуй ее.
Андрей кивнул и, повернув коня, тронулся в сторону знакомых палаток. Первым его увидел Флиган, он крикнул что-то в открытый полог и заковылял навстречу.
— Рад тебя видеть живым, Андрэй.
— И я рад. — Парень спрыгнул с лошади и обнял старика.
Из шатра выскочила Оливия и, торопясь, засеменила навстречу. Они обнялись.
— Я очень рада, что ты вернулся! — По искрящимся глазам женщины и радостной улыбке Андрей видел, что это не пустые слова.
— А где Тайя? — Он только успел спросить и тут же увидел ее.
Она подходила со стороны стрельбища. Возбужденная, с растрепанными мальчишескими вихрами, она была красива особенной, какой-то дикой и необузданной красой. Андрей шагнул ей навстречу, и тут она увидела его. Тайя остановилась, и вся гамма чувств прошла по ее лицу: изумление, искренняя радость и что-то еще, вдруг приглушившее бурный взрыв эмоций. Они встретились глазами и, словно смутившись, быстро подбежали друг к другу и обнялись. Она прижималась к нему, пряча лицо на его груди так, будто хотела спрятать то необъяснимое чувство вины, понятное только ей и поселившееся в ее душе с того самого момента, когда она послушалась Дагора. Чувство вины за то, что не пошла за ним, не бросила все и не кинулась опрометью его спасать. А он держал в своих объятиях ее плечи и стыдился себя за то, что ждал отнее именно этого и по-дурацки наивно верил в то, что его Тайя бросится ему на помощь в любой ситуации. Чего бы ей это не стоило. И эта недосказанность ложилась на них обоих разъедающей паутиной неудовлетворенности и затаенной вины.
В шатер Мелисаны, как всегда без стука и приглашения, вошел Дагор. Оценив взглядом большое количество появившихся безделушек и хмыкнув себе под нос, он плюхнулся в кресло со словами.
— Эшфор, голубчик, плесни-ка мне в бокал вон того красненького.
Секретарь Мелисаны состроил недовольную рожу, но ослушаться не посмел, шутливый тон Парфюмера его ничуть не обманывал.
Сделав большой глоток, Дагор расслабленно вытянул ноги.
— Ну, давай, зови свою госпожу, я готов.