Попаданец и Ассоль
Шрифт:
закрыты и еле дышит. Красивый. Хм... Красиво лежит,
говорю. Не расслабляйся, тетка. Вязать надо и расправу чинить. И, коробочку его посмотреть...
Вот она, под журнальный столик залетела. Н-да, не айфон. И... А, вот, не знаю как обозвать эту штуку. Теплая, удобная, на ощупь приятная, из руки не вывалится. Но,
не работает. И, не знакомая. Без надписей. И, куда
жать, куда смотреть - не понятно. Без ста грамм и деда
не разберешься. Про сто грамм - я махнула. Ну, не пью крепкого.
– Дед, с добрым днем тебя! У меня в гостях -
Де` Билл.
– трубка посопела, словно пахнув при этом
табачным ароматом "Клана", а, затем, пошли гудки.
ГЛАВА 2
Дед Великий и его солдаты
Первыми вломились охранники. Разблокировав замки двери еще в комнате караула, тревожная группа задержек влетела в квартиру и рассредоточилась, взяв под контроль
все пространство нашего немаленького жилища. Не было - и появились, все в черном и в тишине. Если бы я этих ребят лично не знала... До туалета бы не дошла. К телу на полу даже не подошли. На меня - ноль внимания. Контроль
оружием на окна и двери. Ну, и на потенциального
нарушителя периметра охраняемой зоны. Не зря
тренировалась - словечки, от зубов отскакивают. Лишь
бы не с зубами. Следом, почти без задержки прибыла министерская опер группа - опера, силовики, эксперты, следователь, врач, психолог, офицер-руководитель.
хранников отпустили. Пост сдал - пост принял. И всем
нашлось дело. Опера побежали собирать информацию,
силовики занялись гостем, эксперты явили на свет
содержимое своих чемоданчиков, врач и психолог
устремились ко мне, следователь топтался в очереди за
ними и потихоньку начинал свои расспросы всех и вся...
И, тут явился Дед. Руководитель группы было потянулся,
но тот осадил его взглядом - рано еще. И пошел ко мне.
Сказать, что я прижалась к нему и заплакала - не скажу. Не было этого. Но очень хотелось, в душе, и всей душой. И, почувствовала по необычной мягкости обращения,
что дед разделяет мои чувства. И не люди помешали нам выразить себя внешне. Просто, с некоторых пор, я выросла,
и дед это принял.
– А, скажи мне, внученька, кто этот дебил? И,
почему ты ему позволила дойти до этого состояния? Он, что слов не понимал?
– С трудом, дед, с трудом, - улыбнулась я.
– Сама
не все понимала.
– Ну, ты - девушка. И у тебя это в первый раз.
– Ты о чем подумал!?.. Запись на камере слежения посмотри. Потом поговорим.
– пришлось нахохлиться и нахмурить брови.
Дед со следователем и офицером направились в глубину квартиры любоваться зрелищем и просвещаться. А, я опять устроилась в кресле, обжимаясь с подушкой.
– Дебилл, ...ть!
– раздолось на весь дом.
Негромко, но четко.
Когда дед вышел в сопровождении своей свиты, то произнес лишь одно слово:
– Забирайте!
А, потом мне:
– Извини. За мной - желание. Предупреждаю, за границу пока не пущу! Остальное - в пределах разумного
и немного еще, - тут он улыбнулся, глазами. Но я -
увидела и поняла. Доволен!
– И я тебя - нежно и в щеку. И всем ребятам - спасибо!
На душе стало тепло. И трясти меня перестало.
– Сворачиваемся. Через пять минут - на выход. Контроль - у подъезда, при посадке в транспорт; и, по приезде - в отделах, по процедуре. История темненькая. Возможно, клиент - иностранец. Врачу и психологу остаться
на месте. Решение о состоянии здоровья пациентки принять самостоятельно. После консилиума - доклад по связи лично мне. Здесь - прямая линия. Вас заберут.
– Дед, мне лучше.
– Не обсуждается.
Дом опустел. И ничего. Никого. Бедный, Йорик! Много шума
из ничего и горе от ума. От его излишества. Фосфор из
ушей - так и льет. Была с мужиком, осталась с двумя
бабами! Умными. Беда!! А, как там моего Билла наизнанку выворачивают?! Моего?! Ой - ё!.. Что же я наделала!?
Сама себя конфетки лишила. Ну, не съел же он меня. Может,
и дальше не собирался. Хорошо, что дед убедился, что на
мою честь не покушались. Иначе, быть моему новому
знакомцу - кастратом. Незаметно для себя, под профессиональную воркотню
служительниц Психеи и Асклепия, ага: "Пили ли вы
когда-нибудь шампанское?" " Да, ежедневно, и - в умат.
Хрю." - я уснула.
Сон не запомнился, но на границе сладкой дремы, перед пробуждением, вдруг, вспомнилась моя детская история с Дедом, когда нам задали тему сочинения "Ваши родственники
и война". Всегда ласковый и внимательный, Дед, посуровев лицом решительно отказался отвечать на все вопросы, кроме перового: "Был ли он на войне?" Буркнув себе под нос:
"Был." - дед молча ушел к себе в домашний кабинет, а,
затем, вынес мне две жестяные коробки из-под чая.
Поставив их передо мной на журнальный столик, сделал приглашающий жест. Сняв крышки, я увидела, что они
доверху наполнены орденами и медалями. Дав посмотреть и потрогать руками, почти поиграть, так же молча, жестом указательного пальца под контролем глаз дед попросил
собрать на место, все на как было. Поправил выступающие
края и закрыл немаленькие для ребенка коробочки. Меня