Попаданец на максималках - 1
Шрифт:
Я слушал эту древнюю историю с открытым ртом.
— Клятва была дана, и Кирилл побоялся наказания богов. А вот не убивать Николая он не обещал. Летописи не говорят, чем закончилось это противостояние, но факт заключается в том, что тот малолетний Константин — твой прямой предок по мужской линии. Соответственно, Николай — настоящий отец ребёнка — твой предок. Потомки Кирилла с тех пор пытаются извести всех, кто встал у них на пути и не дал принять корону.
Елена вздохнула.
— Столько веков прошло, а они не оставляют желания всё повернуть в свою пользу. Об этом умалчивается, конечно, но
— Значит, Кирилловичи в одном шаге от достижения своей цели?
— Мне приносили подмётные письма, в коих писалось, что если я откажусь от регентства и до твоего совершеннолетия передам власть... то моих детей оставят в живых. В Империи нас не оставят, но отпустят за границу, поскольку тогда наши смерти уже никому не будут нужны.
— Если ты не отказалась, то и я отказываться не вправе. Тем более, что Августа они всё же убили.
— Твоего младшего брата могли убить не они, а третья сила, — возразила мать. — Кто знает, какая борьба за власть развернётся, когда новая династия вступит на престол. Смутное время — тот период, когда можно ловить рыбу в мутной воде.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что кто-то может обнародовать эту историю и призвать к смещению нового императора. Да мало ли можно найти поводов, сын! Было бы желание.
— Я мал ещё, — подумав, сказал я. — Решать не мне.
— Мне казалось, что тебя надо как можно раньше женить, потом твоя жена рожает детей. Ты уезжаешь из государства с женой или наложницей, а я воспитываю внуков.
— И каков в этом смысл? — не понял я.
— В том, что на чужбине ты сможешь родить ещё детей, до которых не доберутся Кирилловичи. Ну а поскольку о новых родившихся внуках я объявлю во всеуслышание, то убивать тех, кто рядом со мной, смысла не будет. К тому же о таких кровожадных планах я тоже бы распространила слухи.
Я не мог не подивиться такому плану, как и не признать, что логика в нём была.
— Замысел хорош, — подумав, ответил я. — И, возможно, я бы не смог до него додуматься, но я не понимаю, как братья отца сидят на задницах ровно, когда их родню вырезают?
— Может быть, родственникам показывают, что случится и с их детьми, если они вмешаются, — стала вслух размышлять императрица. — Возможны и варианты. Например, их уже подмяли под себя наши враги, и в случае успеха пообещали преференции. К тому же некоторые из Кирилловичей предлагали династические союзы твоим дядьям. Времени с того древнего конфликта прошло много, так что породниться — предложение неплохое.
— Это возможно, — согласился я. — Значит, кроме нас двоих Кирилловичи других противников не имеют?
Теперь я смотрел на невысокую несколько полноватую женщину, которую вынужден называть матерью, совсем другими глазами. Она тоже носила маску, но если я это делал от осознания полного трендеца, в который попал, то она — для защиты от врагов. Да, жизнь — боль, и эта боль явственно читалась в глазах императрицы. Кстати, их цвет я поначалу не мог понять, поскольку видел, то зелёный, то голубоватый. Теперь стало ясно, что это казалось из-за нанесённой косметики, которая акцентировала внимание на одном из оттенков. Кстати, у Анны глаза светло карие, а вот рост почти такой же, выше моего почти на полголовы.
Ну раз пошли такие подробности, то добавлю, что здесь слово худой используется только в его первоначальном значении, — плохой. Так что фраза худая девушка — это вовсе не комплимент. Такими здесь являются в основном простолюдинки, которые не могут нормально питаться. Само собой, что их дети редко рождаются здоровыми. Подавляющее большинство фигур дворянок находятся в диапазоне от чуть полноватых до совсем толстых.
Тем временем императрица начала отвечать:
— Есть враги и недоброжелатели, конечно, но многие боятся в открытую выступать. Да и среди них имеется таковые, кому эффективно навязали чувство стыда за своего далёкого предка.
«Да уж», — подумал я. — «На моей Земле идеологи BLM тоже используют подобную стратегию».
— Я буду бороться, — решил я. — Если ты меня поддержишь, то попробую извести это змеиное семя. Но нельзя подавать виду, что мы всё знаем. Придётся вести себя, как раньше.
— Хорошо, сын! Возможно, ты прав. В любом случае надо что-то делать. Иначе смерти твоего отца, твоего брата и твоих предков были напрасны. Я целиком тебя поддерживаю, но на людях ты будешь периодически огребать люлей. Уж прости, но иначе нас начнут убивать очень быстро.
Делать нечего, пришлось встать и поцеловать руку Елены, а она в ответ запечатлела свой поцелуй на моём лбу. Когда я уже направился к выходу, то услышал тихий голос, раздавшийся позади:
— Хорошая девочка эта Анна, сын. Кстати, разрешаю обедать и завтракать вместе с нами. Оба приходите...
Хорошая девочка стояла в галерее и смотрела в окно. Увидев меня, она подошла и взяла под руку, а я, ни слова не говоря, повёл её наружу. Там солнце и можно взбодриться на свежем ветру. На первом этаже увидел уже знакомого младшего сержанта.
— Младший сержант, ко мне! — рявкнул я почти басом.
Тот, не поняв в чём дело, подбежал на звук голоса, и лишь разглядев меня, притормозил
— Я долго буду ждать, младшой? — не было причины спускать подобное отношение.
— Младший сержант Пуговкин, Ваше Высочие! Провожу проверку постов и караулов.
— Молодец, сержант! Хвалю!
— Служу престолу!
— Вот это я и хотел бы узнать, Пуговкин, во всех подробностях, — начал я. — Завтра, в одиннадцать часов утра желаю наблюдать как твои подчинённые маршируют на плацу. Понял?
— Так точно! — младший сержант вытянулся во фрунт.
— Отличившихся награжу... наверное. Если же кто оплошает, спрошу только с тебя. Вольно! Далее по плану.
И я с Анной продолжил своё движение к природе, а Пуговкин ошалело смотрел вперёд себя и ещё долго не мог понять, что это было...
— И что это было? — всё-таки вопрос был задан, но не военным человеком, а спутницей.
— Хочется знать, что наши гвардейцы из себя представляют, детка, — не спеша, как бы сам с собой, начал говорить я. — Многие сложные проблемы царствующих династий решались с помощью копий и мечей гвардейских подразделений, охраняющих представителей этих самых династий. И вот, что удивительно, — как правило, тех, кого надо было защищать, гвардейцы и лишали жизни.