Попаданец на максималках - 1
Шрифт:
– Раз законопроект подготавливался вашим министерством, Конон Ликургович, то вам и докладывать, – милостиво кивнула императрица.
– Как всем известно, – князь посмотрел на меня. – В последние десять лет каждый год поступает всё больше писем от дворян, в которых они предлагают отменить право земледельцев покидать своих арендодателей. Мы два года назад уже обсуждали это и пришли к выводу, о более тщательном исследовании. За это время Министерство сельского хозяйства провело опрос и было выяснено, что действительно наблюдается значительный исход арендаторов от мелких землевладельцев к крупным. Случается и наоборот, но значительно реже. Примерно каждый пятый земледелец изъявляет желание поселиться
Министр протёр свою лысину, обвёл всех взглядом, опять остановился на мне и продолжил:
– В результате, многие баронства и некоторые графства почти обезлюдили. Дворяне еле сводят концы с концами и, соответственно, нищают. Чтобы защитить их, Министерство сельского хозяйства рекомендует Малому совету согласиться с вышеизложенным предложением. Статистические данные представлены в бумагах, выданных членам Совета.
– Высказывайтесь, господа, – предложила Елена Седьмая.
– Я ознакомился с этими цифрами ещё на днях, – начал министр финансов. – Действительно, государство нищает, поскольку нищают дворяне, являющиеся его оплотом. Так что Министерство финансов в моём лице одобряет предложенный законопроект.
За князем Яблоновским начали высказываться и другие. Многие поддерживали предложение, но были и возражения.
– Я против! – заявил министр внутренних дел князь Духовской. – Если запретить земледельцам переходить от одного арендодателя к другому, то они начнут попросту сбегать, что повлечёт за собой увеличение количества лихих людей. Даже крыса, загнанная в угол, бросается на человека. Нельзя арендаторов оставлять без выбора.
– Я тоже против, господа, – мой голос вначале речи немного дрожал. – Я вижу, что нерачительные землевладельцы, плохо управляющие своими ленами, хотят переложить свои проблемы с больной головы на здоровую. Это похоже на то, как плохой мастеровой, у которого никто ничего не покупает, требует запретить другим мастеровым продавать свою продукцию. Если землевладелец не думает о последствиях своей некомпетентности, то я не вижу никакой причины оставлять за ним землю. Лошадь, если её плохо кормить, но постоянно заставлять возить телегу, быстро откинет копыта. Если арендодатели думают лишь о том, насколько в текущем году поднять аренду, то почему земледельцы должны безропотно нести ему деньги?
– Если мы оставим без изменения текущее положение дел, то многие землевладельцы будут обвинять вас лично, принц, в своих бедах. Они скажут, что вам хорошо, поскольку немало арендаторов бегут именно в ваш удел, – не сдавался министр сельского хозяйства.
– Раз так, – стал горячиться я. – То, чтобы отвести подобные подозрения, надо будет ограничить количество подобных переходов. Например, не более двух или трёх сотен человек в год. Я повторю свою мысль: если кто-то является плохим хозяином ,то незачем обвинять своих работников в этом.
Потребовался почти час, чтобы Совет решил не отменять возможность крестьянам переходить к другим землевладельцам. Ура! В этом мире не будет крепостной зависимости.
Слово взял князь Духовской:
– Ваше Императорское Величие, Ваше Императорское Высочие, господа! Мы, наследный принц и я, предлагаем как можно скорее издать указ, что лица, уличённые в противоправной деятельности, – воровство, разбой и тому подобное, – лишаются как недвижимого имущества, так и движимого. В том числе должны изыматься банковские вклады. Для этого предлагается обязать банки под угрозой обвинения в пособничестве, выдать все денежные средства, принадлежавшие преступникам, чья вина будет доказана судом…
Как обычно члены Совета долго шумели и не хотели спешить в таком деле. Пришлось Геласию Евсеевичу приоткрыть завесу тайны в деле Мойши Горбача.
Указ об изъятии денег со счетов лиц, уличённых в противогосударственной и криминальной деятельностях, был подписан довольно быстро. К тому же мой недавний демарш и отсутствие явного неудовольствия императрицей по его поводу, подняли мои акции в глазах присутствующих. Я, правда, предложил ещё и обязывать банки докладывать об особо крупных вкладах, но тут члены Совета стали стеной. Испугались? Ладно, я до вас всех рано или поздно дотянусь, раз презумция невиновности здесь не является частью юридического права.
Ну теперь всё пойдёт легче. Если Мойша Меченый будет пойман и расколется при допросе, а он расколется, ибо другого пути у него нет, то у меня появится хороший изобретатель, с которым будет легче прогрессорствовать. Понятно, что Влас – самоучка, и придётся ему много помогать, но это всё же лучше, чем вообще не иметь помощника. Теперь дело за сыскарями и стражей, дабы как можно больше криминальных авторитетов было повязано. Чем больше, тем лучше. Империи и мне.
В июне-июле сорок тысяч наших воинов выдвинутся в западном направлении. Кому-то из них придётся пройти почти две тысячи километров до ближайших германских земель, чтобы в сентябре начать войну, которая Империи совсем не нужна. По этому поводу столичный городской совет решил дать прощальный бал, что принесло оживление в среде наиболее значимых горожан.
Вопрос: что делать мне, – и далее оставаться прогрессорствовать в столице или отправиться со своей ротой набираться боевого опыта? Неожиданно захотелось на войну. Всё-таки прошлая жизнь оставила в моём нынешнем сознании огромный отпечаток. И хотя предстоящая война совсем не похожа на войны начала двадцатого века, душа рвалась на поле брани. Вот только что скажет императрица?
Глава 30
Елена Седьмая, ожидаемо, воспротивилась. Я посопротивлялся с часик, но потом и сам понял, что дурь это всё и блажь. Ни один король здесь самолично войска на битву не ведёт, если только это не последний и решительный бой за столицу своего или враждебного государства. Да и в тех случаях король прибывает накануне решительного сражения. Может, в древние времена всё и было иначе, но сейчас монархи слишком хорошо знают цену случайно прилетевшей стрелы.
Помнится Ричард Львиное Сердце погиб от арбалетного болта, пущенного со стены одним из оборонявшихся. Так что да, в отказе императрицы резон был. Не стоит забывать, что всех заговорщиков мы так и не выявили. После массовых похорон моих далёких родственничков все затихли и не высовываются. Некоторые, правда, пришли и повинились, но их можно по пальцам одной руки посчитать. Так что я на войне скорее получу стрелу в затылок, чем в грудь.
Поэтому, я дал разбушевавшемуся маману меня уговорить, чему она была очень рада. И я, как ни странно, был доволен, что она рада. Не так уж и много у неё радостей в последнее время. Хмм… Кстати, я так и не выяснил, кто тот дикий варвар. Конечно, поручать тому же Верёвочкину я ничего не буду. Ещё не хватало, чтобы кто-то об этом узнал. Пусть у Елены Седьмой будет свой маленький секрет, своё небольшое женское счастье.
Вот только как мне жить одному? За время, проведённое с метрессой, я привык к регулярному сексу. Разбаловался, так сказать. Может. Марфа… Нет, не может! С простолюдинками знаться, – заиметь в будущем головную боль. Впрочем, с дворянками та же печаль, поскольку им от меня надо ещё больше. В местный бордель идти тоже не выход. Был я там один раз, забежал… случайно. Нет, такого счастья и даром не надо. Плохо, плохо быть наследным принцем! Никуда не приткнуться… Может, попросить Зевса прислать нимфу какую-нибудь?