Попаданец Сашка
Шрифт:
Сашке стало неприятно. Ведь он сам мог быть на его месте. И даже радовался бы тому, что его столь удачно купили.
– Давай неси.
Не прошло и четверти часа, как мальчишка, напрягаясь от натуги, принес большой глубокий металлический таз и быстро натаскал горячей воды. Налил все в таз и принес еще пару кувшинов с водой. Окатываться, значит. А вот мыла здесь не было. Придется просто так отмокать.
– А скажи-ка… Как тебя зовут?
– Тор, господин, – мальчишка вновь поклонился.
– А одежду у вас стирают?
– Да, господин. Что господин желает выстирать?
– Вот
– Если господин передаст их мне, я отнесу их прачке.
– А как быстро она выстирает?
– Уже к ужину вся одежда господина будет чистой и сухой.
– А цена стирки?
– Одна монета, господин. И вдобавок за эти деньги я вычищу сапоги господину.
Сашку всего передернуло. Ну вот, сделался господином и чуть ли не рабовладельцем.
– Нет, сапоги не надо. А одежду сейчас дам.
Он разделся до трусов и передал штаны и рубашку мальчишке. Тот поклонился и исчез.
Сашка с наслаждением забрался в таз и расслабился в горячей воде. Правда, немного щипало спину, еще не до конца, наверное, зарубцевались следы от плетей, да и бок немного ныл. Но все это мелочи. На сколько, кстати, у него хватит денег? Три медных монетки за комнату. Четыре за обед. Плюс ужин и завтрак. Можно не завтракать, какая-никакая экономия, тем более все можно наверстать в обед. Получается одиннадцать монет в сутки. Добавим впрок еще монетку. Итого двенадцать. На пару месяцев хватит. Значит, за два месяца обязательно нужно найти работу. Завтра, не откладывая, и займусь.
Вода уже стала остывать, и Сашка с сожалением вылез из таза. Обтереться нечем. Не курткой и трусами же? А вот трусы надо выстирать, ужасно грязные. И в постель до вечера. Спать!
Сашка проснулся от стука мальчишки-раба, принесшего ему выстиранную одежду. Она была еще теплой, видимо, сушили на печи. Мальчишка перетаскал в кувшинах грязную воду, а затем унес пустой таз. Почему-то Сашка стеснялся при нем одеваться. И тело чесалось и зудело. Точно клопы покусали. Надо привыкать. Трусы он надевать не стал, они еще были сырыми, а штаны с рубашкой надел. Пожалел, что нет расчески, и вспомнил, что она ему теперь не нужна, он же обрит наголо. По последней местной моде – пошутилось ему. Значит, сэкономим на расческе.
За узеньким оконцем уже было темно. Можно сходить поужинать. Больше делать нечего. Бродить по темным улицам – себе дороже. Да и в трактире все может быть. Напьются и начнут дебоширить, приставать. Но он ведь здесь молодой господин, не раб какой-то, не слуга. Одет как оруженосец, только без оружия.
В трактире было не то чтобы людно, но народ был. Пили, ели, разговаривали, кто-то громко смеялся. Народ был разный и на Сашку никто внимания не обращал. Сашкины опасения оказались напрасными. Половину курицы, принесенную той же женщиной, он даже не осилил. Но ел не спеша, осматривался по сторонам, впитывал информацию. Сидел долго – не в комнате же торчать? – до тех пор, пока народ не стал расходиться. Пошел наверх и он.
Утром проснулся, с наслаждением потянулся. Хорошо! Хотя клопы покусали нещадно. Можно и в город идти. Главное – не заблудиться.
Узкие грязные улицы, отсутствие общей планировки, не очень привлекательные
Кинжальчик он так себе и не купил. Решил подождать, еще поискать. На другой день, остановившись пообедать в попавшемся навстречу трактире, Сашка увидел двух мужчин, торговцев по виду. И решился, подошел к ним, попросил разрешения сесть к ним за столик, благо свободных мест почти не было.
– Простите, господа. Я здесь не местный, остался один. Я хотел бы найти работу. У купцов или в гильдии какой-нибудь. Как получится. Я хорошо умею считать.
– Вот как? – купцы посмотрели на Сашку с сомнением. Впрочем, чистая и небедная Сашкина одежда все-таки оставила у них благоприятное мнение.
– И что ты умеешь?
– Считать, вычитать, умножать, делить, знаю проценты… Ну, это когда доли высчитываются.
Сашка хотел еще сказать про уравнения с иксами, но не знал этих слов в местном языке.
– А сам откуда?
Сашка решил сказать правду:
– Из России, это очень далеко отсюда.
– Это местность или город?
– Страна такая.
– Не слышали о ней. Что же, давай испытаем тебя. Вот, скажи, от какого капитала получится через три года по 20 долей годовых 112 золотых и 10 серебряных?
Сашка опешил. Он никак не ожидал, что попадется такая трудная задача. Он почему-то считал, что ему будут задавать простенькие задачки на сложение, а он будет решать их в уме перед удивленными его знаниями купцами. Возможно, эту задачку он бы и решил, пусть не быстро и, конечно, не в уме, но он просто растерялся. Потом покраснел. Встал, извинился и ушел. Это был сильный удар для него. Все его выстроенные мечты рухнули. Он даже, оказывается, не умеет хорошо считать. И кому он тогда здесь нужен? Попроситься слугой на постоялый двор? Но слуги – рабы.
А что будет, когда кончатся деньги, а они закончатся у него через пару месяцев, что тогда? Влезет в долги. Значит, долговое рабство. То, что здесь должников обращают в рабство за долги, Сашка знал. Вот и получается, что, как ни крути, у него один путь – в рабы.
Будь он постарше, можно было бы устроиться в какую-нибудь мастерскую или грузчиком. Попроситься к кому-нибудь в слуги. Но слуги, опять же, рабы. Круг какой-то заколдованный. Что же делать? Что?
А через несколько дней произошел случай, который еще больше огорчил Сашку. Вечером он, как обычно, спустился в трактир поужинать. Сделал заказ, огляделся. Люди, сидевшие через два столика от него, ему сразу не понравились. Плохо одетые, с грубыми лицами четверо мужчин пили вино и время от времени громко орали. Сашка, уже неплохо освоивший местный язык, знал, что это такие местные ругательства, считавшиеся самыми забористыми. К тому же они были пьяны, а Сашка очень не любил пьяных людей, он чувствовал себя при них как-то неуверенно. Поэтому тихо ел принесенное мясо и старался не смотреть в их сторону.