Попаданец
Шрифт:
– Продался! Продался пирожок с навозом!
– ещё долго голосили люди.
Последнее слово за Жадоком, тут и к гадалке не ходи. Ещё немного и Фредегар упадёт от отчаяния, а воспрявший духом Хариеш будет плясать на его груди лезгинку. Мутнодум же сидел, задумавшись, будто шахматист во время решающей партии. Понимая, кому служит старший начальник стражи, люди принялись заранее выкрикивать оскорбления в его адрес. Жадок неспешно поднялся во весь рост, важно прошёлся по сцене, выставил вперёд руку, прося тишины. Жителям Алькасара пришлось повиноваться.
– Я считаю, что советник Мутнодум... виновен!
– выдержав театральную паузу, ядовито процедил Жадок.
Толпа ликовала, услышать такое от одного из самых гнусных и неприятных обитателей
Колдуна сразу же подхватила стража. Хариеш непонимающе смотрел ему вслед - принц до сих пор не мог поверить в предательство советника, но ещё больше он не мог поверить в то, что придётся уступить трон.
Празднование продлилось до глубокой ночи. Мы с ребятами были приглашены в замок. Я старался улыбаться, чокаясь кубками с вином со сторонниками Фредегара, но мыслями был далеко. Всё раздумывал о маге в красном: победа так и не принесла мне удовлетворения, я чувствовал себя не просто проигравшим, ощущение было, точно меня использовали.
Глава 4
ЗЕЛЁНЫЙ КРИСТАЛЛ
...И пришёл он на выручку, сжимая серебряный меч. И падали враги под его могучими ударами, пока не померли все. И ответили орки добром за помощь оказанную...
Хроники Астера
На следующий день мы поехали к Башне Узников, там держали осуждённых преступников. Некоторые томились десятилетиями, а некоторые лишь несколько дней, пока им назначат дату казни. Крепость находилась в нескольких часах езды от Алькасара, так что мы недолго собирались. Плотно позавтракали кашей и курятиной, предусмотрительная Хани прихватила остатки еды в дорогу для прожорливого барона, и мы отправились в путь. Признаюсь, мне не терпелось встретиться с Артуром фон Арном, посмотреть своими глазами в кого же у меня такой славный оруженосец. Конечно, я жаждал увидеть его не так сильно, как Жора, но всё же. Вы, наверное, представили, как мы вчетвером несёмся галопом, обгоняя ветер, чтобы освободить узника из знаменитой на весь Астер тюрьмы. Хотелось бы, но всё обстояло совсем по-другому: нас сопровождали Фредегар и Бздитус, а заодно и несколько сотен тяжеловооруженных бойцов, охранявших закрытую карету бывшего советника. Наверное, я неправильно выразился: мы их сопровождали, пристроились, упали на хвост. Да, последний вариант ближе всего к действительности. Как и в нашем мире без бюрократии здесь не обошлось, Хариеш подписал кучу бумаг, чтобы снять с семейства фон Арнов все обвинения и выдать приказ об освобождении. Проиграв пари, регент не стал устраивать громких сцен, он только спросил у племянника, на какой день назначить коронацию.
– Казню изменника, как только взойду на трон!
– решительно заявил сын Седрика и Госвинды, поглядывая на толстые железные прутья на карете Мутнодума.
– Устрою в городе двойной праздник.
– Не уверен, что это удачная затея, - смело подметил я.
На лицах Фонаря, Хани и Аши появилось недоумение, а вот Фредегар обозлился, взорвавшись моментально.
– Не думал услышать подобные речи из твоих уст, Ник. Мутнодум - Злыдень! Ты же сам уверял - он должен поплатиться за содеянное!
– Обязательно, Ваша Милость! Но покамест советую сохранить ему жизнь. Вдруг так получится, что Мутнодума можно будет обменять на достопочтенного Леонарда, а может и нескольких соратников. Или, не дай Бог, вы угодите в когтистые лапы Мрака, то и здесь он пригодится. Уверен, владыка ненавистного Гнилиса ценит своего верного слугу достаточно высоко, чтобы пойти на выгодную Алькасару сделку.
– Хм...
– задумался юноша.
– Такие мысли раньше не приходили мне в голову. Если вернём Леонарда, то народ будет носить меня на руках. Все любят героев, да и опытный советник не помешает. Не знал, что вы такой дальновидный, граф.
Ехавший подле него Бздитус чуть не упал с коня. Судя по реакции, он рассчитывал получить должность советника, а не отдавать заслуженное место Леонарду.
– Измен-ник об-б-бязан от-тветить за смерть кор-ролевской с-семьи гол-ловой. Так-к-ков зак-кон к-крови.
– Бздитус, позволь мне самому решать, кто что должен!
– недовольно буркнул Фредегар.
– Граф Ник совершенно прав. В любом случае мы ничего не теряем: старик не сумеет причинить нам вред, даже если захочет, он будет томиться в темнице под надёжной охраной, без своего магического посоха. А вот выгоду можно получить, пускай не сейчас, но потом. Бздитус, нужно думать о будущем королевства, а не о личном успехе.
Чародей обиженно притих, ему дали ясно понять - будущий король не рассматривал заику в качестве помощника. Печально видеть, когда заслуги сводятся на нет. Да и в принципе, мне было смешно слушать Фредегара, когда он укорял мага, уж кто-кто, а он думал в первую очередь о себе. Вспоминая пламенные речи юноши на празднике Огня, я считал его первым патриотом королевства, но ошибался, хитрец работал на публику, чтобы настроить людей против Хариеша.
Спросите, почему я предложил Фредегару помиловать Мутнодума? Сам не знаю, может интуиция подсказывала, а может в голове нашёлся уголок для глупости. Так или иначе, но идея понравилась будущему королю, он развивал её весь оставшийся путь, представляя каким дальновидным его посчитают другие правители Тутума. Бздитус же пригорюнил не на шутку. Как иногда обманчив мир, ещё несколько дней назад он считал Мутнодума своим наставником и молился на старца, а сегодня ненавидел и душой и телом.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - вымолвил Фонарь, когда нас никто не слышал.
– Жора, не переживай. Ты явно не о том думаешь. Скоро твой отец окажется на свободе и обет, данный тобой, будет выполнен.
– Какой обет?
– потупился рыцарь.
– Не купаться в реке, - я улыбнулся от уха до уха.
– А-а-а! Ну да! Я уж и позабыл, воды-то рядом нет.
Вот хитрюга. Наверное, плавать не умеет. Смешной он, признаваться не желал, а врать толком не научился.
В обед мы достигли Башни Узников. Аша саркастично назвала тюрьму: "злачное местечко". Высокие стены крепости выглядели неприступными, к тому же, вокруг них был вырыт широкий ров, заполненный водой. Сколько на стены выскочило лучников и арбалетчиков, сложно сосчитать, но думаю, не меньше тысячи, а то и двух. Ворота опустились, превратившись в мост, как только в крепости узнали, кто перед ними. В бывшем воин армии Седрика, начальник тюрьмы выскочил, выразить почтение Фредегару. Он несильно удивился, узнав об освобождении Артура фон Арна, даже обрадовался. Недоумение пришло, когда начальник увидел бумаги о заключении Мутнодума.
– Вот это да!
– непроизвольно выкатив глаза, воскликнул он.
– Неужто такое возможно!?
– Смотрю, вы против?
– жестко спросил Фредегар, ему явно не понравилось сказанное служакой.
– Нет, нет, просто для меня это стало неожиданностью.
Трижды извинившись, он сразу же распорядился, чтобы нас провели к "особому" заключенному. Мы петляли коридорами крепости, наконец вышли к лестнице, ведущей по спирали вверх. Артура держали в самой высокой башне в одиночной камере (приказ Хариеша), так что топать пришлось долго. Тюремщик погремел внушительной связкой ключей, нашёл нужный и принялся отворять массивную дверь. Она плохо поддавалась, несмазанные петли скрипели, режа слух. Тогда Фонарь попросил служивого отойти и, упершись богатырским плечом, отодвинул тяжелую дверь в сторону.