Попаданка 3
Шрифт:
— В папке — решение о сносе родового особняка Метельских. Но речь пойдет не об этом. Я хочу понять, что вами движет. Ради чего чиновник-простолюдин рискнул дернуть смерть за усы? — я задумчиво прищурилась и, словно рассуждая вслух, добавила: — Неодаренный пошел против двойной звезды. Это же настоящее самоубийство.
Лицо моего собеседника приобрело землистый оттенок. Пожалуй, тянуть больше незачем. Если моя догадка подтвердится, то это шах и мат в три хода.
Чуть подавшись вперед, с недоверием спросила:
—
— Как? Откуда вы?.. — вырвалось у перепуганного мэра.
Елки-палки, уж лучше бы я ошиблась! Получается, на меня и правда «наехали» неприкасаемые.
Липкий холодок страха пробежал между лопаток, но я мысленно дала себе подзатыльник. Нечего панику разводить! Вряд ли князья договорились и прессингуют меня все вместе. В борьбе за усиление рода еще одной двойной звездой каждый поначалу будет тянуть одеяло на себя.
Понимая, что пауза излишне затянулась, я на полную включила актрису.
— Эдуард Игнатьевич, — с укором глянула на нервничающего мэра, — вы вроде неглупый человек, а такие идиотские вопросы задаете, —мужчина, будто пытаясь уменьшиться, опустил плечи, а я жестко произнесла: — Кто из пяти глав с вами связался? Не вынуждайте меня повторять вопрос.
Естественно, мэр сразу же напридумывал себе самого страшного, поэтому не посмел упорствовать и едва слышно выдохнул:
— Князь Волконский.
Волконский? Хм, а я ведь его знаю. Мы общались после моей дуэли с графиней Пожарской. Вроде бы князь улыбался, пытался расположить к себе. И вдруг такие агрессивные меры?
Быстро просчитав все за и против, приказала:
— Слушайте меня внимательно. — Разнесчастный мэр выпрямил спину и стал похож на застывшего столбиком суслика. — Вы сообщите Владимиру Владимировичу, что я к вам приходила, но ушла ни с чем. И обязательно упомяните, что была жутко подавлена и растеряна. Ясно?
Эдуард Игнатьевич кивнул.
— А с особняком что? — уточнил он хрипло.
— Вам давали распоряжение его снести?
— Если не поступит других инструкций, то через семь дней, — отведя взгляд, признался глава города.
Я угрожающе нахмурилась. Запланированный снос дома совпадает с днем слушания об аннулировании рода Метельских. Судя по всему, князь Волконский решил действовать наверняка. Вот же сволочь!
— Что же мне теперь делать? — чиновник посмотрел на меня глазами побитой собаки.
— Постараться выжить, — я пожала плечами. Помолчав, сухо предложила: — В указанный в постановлении день сноса подайте в отставку, хватайте семью в охапку и бегите как можно дальше.
— Но князь же меня рано или поздно найдет, — руки мужчины мелко задрожали.
М-да уж, теперь он до одури боится и меня, и князя. А надо, чтобы меня больше. Можно, конечно, продолжать его словами запугивать, но быстрее и эффективнее магией. Главное — не переборщить. Этому трусу совсем немного осталось, чтоб Кондрашка хватил*. Еще бы знать, как управлять техникой страха. Пользовалась-то я на переговорах с Пожарскими ей по наитию.
А, ладно, была не была!
Максимально сконцентрировалась, и через миг с моей ладони соскользнула практически незаметная черная нить. Как только она достигла худосочной шеи мэра, я послала короткий импульс страха и деактивировала технику.
Мужчина мгновенно стал белее снега, смотря на меня с первобытным ужасом. Но я не испытывала к нему жалости.
— За глупость и недальновидность вам придется расплачиваться. Выбор невелик. Либо однозначная месть двойной звезды, — горе-чиновник тихонько заскулил, я же, не обращая внимания на скулеж, продолжила: — Либо вероятность того, что князь Волконский вас накажет. Если, конечно, захочет искать. И если отыщет, — усмехнувшись, холодно предупредила: — Пойдете против меня, пощады ни вам, ни вашей семье не будет. Всего доброго, Эдуард Игнатьевич. Надеюсь, мы больше не увидимся, — и, встав с дивана, направилась к выходу из кабинета.
А дверь-то заперта. Придется опять «просачиваться».
На секунду задержалась у стремительно почерневшего дверного полотна и вновь, словно ничего необычного не происходит, прошла сквозь него. Мазнула взглядом по замершей с подносом в руках помощнице мэра и собралась выйти из приемной, как вспомнила об еще одном деле.
Остановившись, пристально посмотрела на бледную рыжеволосую красавицу.
— Благодарю, что помните о кофе, но в нем уже нет необходимости. И да, о произошедшем распространяться не стоит. Мы друг друга поняли? — заметив, как девушка нервно кивнула, обронила: — Вот и славно.
Беспрепятственно выйдя из здания администрации, подошла к машине, села за руль и только тогда позволила себе наконец-то расслабиться. Этот маленький поединок я, похоже, выиграла.
Неожиданно зазвонил телефон, и недоброе предчувствие остро кольнуло сердце. Торопливо достала из кармана мобильный.
Звонил управляющий фабрикой. Но я же его звонка ждала, отчего занервничала?
Глубоко вздохнула, успокаиваясь, и приняла вызов:
— День добрый, Денис Андреевич. Слушаю вас.
— Здравствуйте, Владислава Юрьевна, — раздался из динамика несколько напряженный голос Павлюченко. — Сотрудники распущены в неоплачиваемые отпуска, сводку по невыполненным контрактам я подготовил. Вся документация отправлена с курьером к вам в особняк. Также лично связался с клиентами, объяснил ситуацию и попросил об отсрочке. Со скрипом, но пошли навстречу. У вас есть месяц на выполнение обязательств.
В целом, в докладе Павлюченко не было ничего особенного: обо всем этом мы прежде разговаривали. Но одна нетипичная фраза резанула слух.