Попаданка для лорда-ректора
Шрифт:
Блин, она же реально с клыками! И явно пыталась клеить ректора!
Эта мысль почему-то полосонула чем-то жгучим в районе груди, захотелось пнуть эту брюнеточку, да посильнее. Так, минутку, она серьезно сейчас об этом думает? С чего вдруг?
Упыриха еще сильнее скривила свой идеально вылепленный носик (наверное, у них тут для каждой расы свои косметологи, врачи и парикмахеры — слишком уж ухоженная) и произнесла, сверкая клычками:
— Ты с луны упала? В Обитель Обнажения дара студенты попадают только раз. Слишком сильные
Мда, не сильно ей тут рады. Чтобы понять, что эта упырица не испытывает к ней особой симпатии, не надо обладать каким-то даром. Вон, скалится, глаза красные, брр…
Лина поспешила с ней распрощаться и, осторожно толкнув створку, скользнула внутрь. Значит, тусоваться с ректором классно? Это престижно или что? Хотя что за вопросы — достаточно посмотреть на лорда Ректора, и в теле возникает какая-то томительная и приятная слабость, низ живота наполняется теплом, а оно с чего-то сползает ниже, где трусики…
Черт! О чем она думает?! Надо сосредоточиться на главном — в конце концов, ее закинуло в другой мир, сейчас будут что-то делать с ее даром, который крайне неожиданно обнаружился.
И весьма интересно — как именно они собираются это делать? Наденут ей на голову какой-нибудь магический шлем?
Она преодолела очередной коридор (правда светящиеся камни в нем в этот раз оказались синими, а не зелеными) и оказалась в небольшой комнате с приглушенным светом. В середине широкий каменный… э… алтарь? Из розового кварца и светится, будто внутри встроены лампочки. Вокруг него такие же кварцевые столбы.
— И чего дальше? — спросила она в темноту (больше-то здесь никого не увидела).
— Обнажи тело и возляг на алтарь, абитуриентка.
Лина так и застыла, выпучив глаза. Она не ослышалась сейчас? Во-первых, откуда этот голос, а, во-вторых, он вообще слышит, что несет? Еще и слова какие, выпендривается.
— Что значит «обнажи и возляг»? — оторопело спросила она. — Вы нормальные вообще?
— Обнажи тело и возляг на алтарь, абитуриентка, — повторил голос.
Нет, они там что издеваются? Не будет она ничего обнажать и никуда «возлягать». Совсем очумели! Надо просто развернуться и уйти, а ректору сказать, что… что у них тут в этой обители какой-то извращенец сидит и требует, чтоб девушки перед ним раздевались.
Как только представила, что будет это говорить лорду Дартиону, в груди как-то слишком уж томительно ухнуло. Не похоже на панику, скорее, на… возбуждение? Она реально возбуждается при мысли о ректоре?! Ну вообще капец, попала. Не хватало ей проблем, так теперь еще и это! Она ведь его совсем не знает, видела один раз в жизни (правда, этого раза хватило, чтобы ей по эмоциям шарахнуло). Неужели запала? Блин, ну какая банальщина. Без году пол часа в новом мире, и первое, что она сделала —
А ей ведь казалось, что она оригинальная, необычная, не как все.
Мда…
Но поделать-то с собой ничего не может, эти ощущения… Нет. Эти странные ощущения слишком сильные. Будто они удвоены. Как так?
Только вот раздеваться она не будет.
Резко развернувшись на пятках, она сделала решительный шаг обратно в коридор и тут же ойкнула от боли, ухватившись за лоб — какое-то магическое (ну а какое еще?!) поле не выпустило ее обратно. Ну чудесно, теперь она заперта в этой Обители Обнажения дара с каким-то придурком.
— Эй! А ну быстро выпустили меня!
Она постучала ладонями по невидимой преграде перед собой, в воздухе в местах ударов расползлись светящиеся круги, как на воде.
Класс.
И где этот невыносимо харизматичный и притягательный ректор, когда он нужен? Хотя… Если бы ей пришлось раздеваться перед ним…
От одной только мысли об этом ее охватил жар, низ живота наполнился какой-то сладкой истомой. Ой, мамочки… Надо как-то перестать так реагировать…
— Предупреждаю, я могу врезать, — сообщила Лина и сглотнула пересохшим от накатившего желания языком, она вновь обернулась к алтарю, сжав кулаки.
Сказала она это больше для устрашения — однажды дала пощечину какому-то гаду, который на эскалаторе вздумал лапнуть ее за зад, так ладонь и пальцы потом два дня горели. Чего уж говорить, если кулаком приложить.
— Обнажи тело и возляг на алтарь, абитуриентка, — все с той же интонацией повторили в полумраке, и Лина запоздало поняла, что в этой Обители она все-таки одна.
Этот голос вроде записи — повторяет всем одно и тоже, видимо так удобнее проводить инструктаж. Так что? Ей действительно придется раздеваться?
Здесь?!
— Может, не надо? — дрогнувшим голосом спросила она и, на всякий случай, оглядела полумрак комнаты — вдруг кто-то все же затаился и собирается подглядывать.
Но в обители все так же пусто, только сияние кварцевого алтаря и камней.
Блин блинский! Выходит что? Ей не выйти отсюда, пока не выполнит условия этой говорилки? Они хотя бы инструкции оставляли…
— Обнажи тело и возляг на алтарь, абитуриентка, — механически повторил голос.
— Да замолчи уже, — фыркнула Лина и нерешительно приблизилась к алтарю. — Я уже поняла.
Несколько минут она мялась, стеснялась, краснела и порывалась убежать, но вовремя вспоминала о магическом заслоне. Ох, остается надеяться, что он работает в обе стороны, и никто, пока она будет тут валяться голой, не войдет.
Стыдно-то как.
Постояв еще немного и выслушав очередное требование «возлечь» и обнажиться, она отшвырнула накидку, выданную ректором, и несмело стала стягивать футболку. Та все еще сырая на груди, а в Обители к тому же прохладно. Ну отлично, еще простудиться не хватало.