Попаданка для пленного змея. Ненталь
Шрифт:
Нельзя… Отбрасывает меня куда-то…
В моих снах мы постоянно встречались с Ненталем возле того водопада. А еще на какой-то полянке в лесу, где пахло малиной и хвоей. И медовые ягоды таяли на губах вместе со сладкими долгими поцелуями. А горячая хвоя холодила тело после знойных прикосновений Ненталя.
Мы гуляли у берега моря. И волны облизывали наши ноги, как игривые щенки, ластились. Небо и вода менялись местами у линии горизонта, будто втягивались в одну воронку. Ненталь обнимал и все привычно утрачивало смысл,
Где только мы не встречались…
Но всегда это было так… Горячо, возбуждающе. Долгожданно… Так бесстыдно лакомо и так дурманяще-нежно, что я поражалась как могла все это забыть.
Как утром вставала с постели, совсем не помня о наших грезах…
Словно что-то отключало ту часть мозга, мысли и даже любые намеки на воспоминания о Нентале…
«Ты сделала какие-то косметические процедуры?» — издалека доносится до меня голос моей любимой владелицы фруктового развала на рынке. — «Выглядишь вообще, как девочка!»
Я совершенно забыла и эти ее фразы. Потому, что… связь с Ненталем меня омолаживала. Я не понимала — как именно, но уже точно знала, что это так…
Я ошарашенно смотрела на себя в зеркало расширившимися глазами и только моргала.
«Мне нужна твоя помощь»… Так и звучало в голове.
Наша встреча с нагом будто разблокировала мою память, и теперь я отчетливо чувствовала нашу связь. Хотя пока и не понимала — почему и в чем вообще она заключается.
Но она была настолько реальной, настолько естественной, настолько осязаемой, что оставалось лишь поражаться.
Ненталь
До момента, когда Ада упала в его объятия, буквально вырвав Ненталя из комы, самым четким и ярким его воспоминанием была собственная смерть. Или полусмерть.
…Отбор претенденток в жены императора превратился в побоище. Уж больно жаждали мятежные аристократы избавиться от правителя во что бы то ни стало. Вернуть старые порядки. Когда любой высокородный змей имел право убивать и насиловать простолюдинов и инорасцев в своем квартале. Даже не в своих владениях!
Когда никто был им не указ. Пожелал — забрал себе женщину другой расы или худородную и делай с ней что пожелаешь.
Ненталь запретил все это ради мира между расами и государствами.
Ради справедливости для тех, кого вельможные наги считали существами низшего порядка. То есть — всех, кроме им равных и тех, кто выше.
Адельтах, как называли императора в Гардавии, ринулся на помощь претенденткам в его жены. Он не мог их бросить, не мог отдать на откуп мятежникам. Не мог ждать, пока за него работают другие вояки. Он отвечал за этих женщин! И ответил…
Своей жизнью. Почти…
На последнем испытании на отборе в пещере были заложены бомбы. Все начало взрываться, погребая
Взрывные волны раскалывали вековые каменные плиты, превращая грот в склеп.
В воздухе витала удушливая дымка из мелкого каменного крошева, пыли и копоти.
Мешала дышать, мешала видеть…
Крики и вопли о помощи наполнили пещеру до отказа, эхом отражались от стен и многократно усиливали общую панику.
Женщины закашливались, мужчины заходились надсадным кашлем.
Обрушения достигли пика.
Пол, потолок и стены казались чем-то эфемерным…
Мир вокруг рушился, превращался в бесформенные глыбы, прах и пыль.
Многих женщин уже вытащили из пещер: сам адельтах и его воины. Оставались всего несколько. Ненталь увидел, как на одну из нагинь падает каменная плита, под весом которой даже роговые пластины на бедрах змеев превратятся в жалкие черепки.
Адельтах решил попытаться убрать «невесту» из-под удара. Бедняжка застыла соляным столбом и только смотрела как смерть сама заносит над ней свой клинок.
Стеклянная и беззащитная перед надвигающимся…
Ненталь прыгнул, повалил нагиню, и они вместе покатились по полу. Но плита раскололась на несколько острых частей и адельтах закрыл своим телом женщину. А затем еще раз, когда вслед за плитой на него обрушилось заклятье ледяных топоров. По телу словно тонны проехались.
В эти минуты весь мир Ненталя схлопнулся до боли. Он сам стал болью.
Она рвала тело сотнями когтей хищников, вгрызалась тысячами клыков. Выжигала внутренности словно туда раскаленное железо влили… Резала, саднила, дергала…
Адельтах ощутил, как впадает в беспамятство…
В уплывающем в темноту сознании он слышал надсадные причитания младшего брата. Эманор звал и просил Ненталя держаться.
А потом требовал, а потом вновь умолял…
Что-то там еще говорили стражники императора…
Но голоса удалялись, будто все уходили или уходил сам Ненталь…
И дальше был долгий провал.
Глубокий как дно колодца, с которого уже не видно поверхности.
Лишь изредка водную толщу вокруг пробивают неверные, едва заметные проблески солнечных лучей.