Попаданка для ректора или Звездная невеста
Шрифт:
— Еду учиться на переводчика. В лингвистическую академию звездного флота. Огромная космическая станция, которая дрейфует по всей Солнечной системе. Так что ты заживешь спокойно.
Лаверн усмехнулся и, сев в траву, крепко обнял Анну. Она вдруг поняла, что фейери очень худой и сильный, и от его тела веет жаром и запахом сухих трав. Раньше она не замечала этого, а теперь вдруг поняла.
— Невыносимое создание, — мягко сказал Лаверн и вновь поцеловал Анну в щеку. — Говорю же тебе: кто тебя отпустит? Пришла, расковыряла мои исконные земли,
— Собираюсь, — кивнула Анна. — Буду переводчиком.
— Какие глупости, — фыркнул фейери. — Никуда ты не поедешь без меня. Во сколько вылет?
Анна толкнула Лаверна и вскочила. Неужели он действительно собирается лететь с ней?
— Собираюсь, — ответил фейери на незаданный вопрос. — Ты же меня любишь всей душой, зачахнешь без меня и умрешь. И выкинут тебя в космос, вот так — ффу!
Лаверн дунул на ладонь, и Анна почувствовала, что на голову опустился венок из осенних роз.
— Не смей! — воскликнула она и хлопнула по щиколотке, активируя флаер-полоски. Сейчас они вынесут ее из клетки, надо только глаза закрыть, чтоб не выстегало. — Не смей, зараза!
Лаверн рассмеялся и снова дунул на ладонь. Цветочная клетка опала на землю, и Анна вылетела на свободу.
— До скорой встречи, чудовище! — услышала она насмешливый голос фейери. — Увидимся!
***
Марс, Новый Ленинград, 2318 год
Когда из гостиной донеслись восторженные вопли и топот, то Лиза недовольно посмотрела на часы: надо же, первый гол забили всего через полчаса. Она не успела позлорадствовать по поводу футболистов, у которых ноги растут не с той стороны — отец и дядька заорали хором:
— Лизка! Пива принеси!
Она сунулась в большую холодильную камеру, вынула упаковку из дюжины бутылок и, подумав, добавила ледяные ломтики лосося. Когда шел чемпионат системы по футболу, то отец и дядька становились натуральными психами — пили пиво, горланили кричалки и забывали о хозяйстве и делах, интересуясь только «Ленинградским темным» и чем его закусить.
Пива было в достатке. Закусок — тоже.
— В небе звездочка горит — это наш родной «Зенит»! — летел из гостиной согласный рев двух глоток. — Если ты «Зениту» рад — значит, ты мне друг и брат!
Хозяйством занималась Лиза — не только во время чемпионата, всегда. Она кормила худосочных коров, засыпала корм свиньям, убирала за животными грязь и возилась в огороде. Работы хватало. Те фермеры, которые побогаче, покупали роботов и лишь нажимали на кнопки, сидя дома, но отец считал, что это блажь. Зачем тратить деньги, когда есть дочь?
В один прекрасный день мать плюнула на все и уехала в Новый Амстердам. Теперь к рассуждениям о том, что место бабы на кухне, добавились и разговоры о том, что все бабы шлюхи. То, что мать не раз и не два получала тумаки и затрещины — просто потому, что «бесила своим постным видом» — к делу не относилось.
— Вот, — хмуро сказала Лиза, внося в гостиную пиво и рыбу. Хотела добавить что-то по поводу клятых алкашей, но не стала.
Сейчас надо было выглядеть тихой и послушной, чтоб ничто не помешало выполнению ее плана.
— Свиньям корма задала? — осведомился отец, даже не глядя в сторону Лизы. Его сейчас интересовали бело-голубые фигурки на поле. Сегодня «Зенит-Нова» играл со своим вечным соперником, клубом «Тринада» с Ганимеда.
— Задала, — негромко ответила Лиза, и отец тотчас же заорал: — Да куда ж ты пасуешь-то?!
— Понакупили уродов, — поддакнул дядька. Разговоры о том, что за «Зенит-Нову» играет слишком много покупных легионеров из системы Жука, были в доме Аварцевых в порядке вещей.
— У Карапетянов корова отелилась, — подала голос Лиза. — Я схожу посмотрю.
— Ага, валяй, — ответил отец, не отрываясь от экрана.
Лиза бесшумно выскользнула из гостиной и, вернувшись на кухню, позволила себе вздохнуть с облегчением. Все шло по плану. Сейчас она возьмет сумку, в которую уже уложены документы и деньги, и выйдет из дому.
Верная подруга Лелька уже ждет. Лиза носила к ней свои вещи в течение трех недель. По одной, по две, чтоб никто не заметил. Сертификат о сдаче экзаменов тоже хранился у Лельки. Если б отец его увидел — прибил бы. Он считал, что место бабы — на кухне и на ферме, а никак не в академии.
Лиза сдавала экзамены, притворяясь, что ездит в город на ветеринарные курсы. Это отец одобрил: раз уж баба занимается хозяйством, то пусть везет его, как надо. Лелька нарисовала в планшете поддельный сертификат, и отец остался доволен. Подделки он, разумеется, не заподозрил…
Из гостиной вновь послышались вопли, на этот раз разочарованные. «Тринада» забила гол.
— И хрен с вами, — прошептала Лиза и, перебросив сумку через плечо, выбежала из дома. Несколько минут через двор и участок — и ферма осталась позади. Лиза обернулась и окинула прощальным взглядом низенький дом с антеннами на крыше, хозяйственные постройки и деревья в саду — нет, она точно не будет скучать по всему этому.
Лелька, умница, уже все приготовила. Ее родители придерживались другого мнения по поводу обучения девочек, так что Лелька спокойно сдала экзамены и поступила в Новоленинградский политехнический. Она упаковала вещи Лизы в глубокодонную сумку — с виду маленький клатч, который вмещал в себя больше центнера — протянула ее подруге и сказала:
— Пиши, ладно?
Лиза кивнула и вдруг шмыгнула носом. Вот с Лелькой ей не хотелось прощаться. Подруга предлагала поступать вместе, но Лиза понимала, что в политехническом отец ее обязательно достанет. Достанет и вернет на ферму, к коровам и свиньям. А гигантская космическая станция, на которой расположена академия, улетит к Ганимеду, забрав студентов.
И ничего больше не будет. Ни пространных рассуждений о том, что все бабы дуры и шлюхи, что дальше кухни им выходить не положено, а голова нужна только затем, чтоб воду не пить из ведра, когда полы моешь…