Попаданка-коммивояжер, или Любовь по лицензии

– Отказать!

Сначала мне показалось, что я ослышалась, поэтому я как-то нервно улыбнулась, заправив локон за ухо и незаметно проверив шпильки, плотно придерживающие мою шляпку.

– Простите, что?

Сэр Винсли – так гласила металлическая табличка, расположенная на его столе, – поверх очков посмотрел на меня с осуждением, как на болезную. И тут же вновь зачитал деловым тоном с листа окончательную резолюцию министерства:

– В рассмотрении обращения леди Энн Фергюсон по поводу открытия номерного

После этого я не сдержалась: подалась вперед и грудью с глубоким декольте практически легла на деревянную столешницу напротив этого злобного гоблина в мантии. Выхватила документ из его рук и жадным взглядом впилась в сургучную печать министерства на моем заявлении. В нарушение всех возможных правил и приличий. Забыв о репутации. Я вслух перечитывала эту витиеватую формулировку отказа, услышанную ранее из уст начальника второго отдела Департамента магической торговли и услуг.

Мужчина сделал один быстрый взмах рукой, явно давая кому-то знак, но мне было уже все равно. Я снова и снова вчитывалась в этот ужас. Да как они посмели! Отказать законопослушному гражданину, выплачивающему в государственную казну ежемесячное отчисление, не самое маленькое, между прочим, во всем Лидельмиле.

– Я. Хочу знать. Причину отказа! – твердо заявила о своих правах, не пряча прожигающего взгляда в адрес начальника.

Развели тут, понимаешь, бюрократию. Сначала собери ворох документов. Пятьсот нужных и ненужных бумажек. Потом постой в очереди на магическое заверение всего и вся, оставь отпечаток пальца и каплю крови в подтверждение личности. А главное, на все формальности отводилось каких-то жалких пару дней. И это магический мир! Да у нас такое дома на каждом углу сплошь и рядом. Думала, хотя бы тут с подобным не столкнусь. Я забыла, когда в последний раз завтракала и обедала по-человечески. Все на бегу! А ужины в эти дни и вовсе отсутствовали. И это при моей занятости!

– Мы вправе не разглашать те обстоятельства, что повлекли за собой подобное решение вышестоящего руководства. – Винсли поправил очки на кончике носа и посмотрел куда-то за мое плечо. – Ваша заявка отклонена. Вы можете быть свободны. Не задерживайте очередь.

Ему бы уши подлиннее и кожу позеленее – и точно вылитый гоблин, да еще и коротышка.

– Я никуда не уйду! – В этот момент гнев настолько захлестнул мое сознание, что я перестала трезво мыслить, где нахожусь и с кем разговариваю. – Требую пересмотра, – я не унималась.

– Проблемы, сэр Винсли? – басовито громыхнуло у меня над головой.

Я развернулась и обнаружила за своей спиной двух громил в синих мантиях, с магическими дубинками в руках.

– Леди Фергюсон покидает наш департамент. Проводите ее к выходу, господа, – безапелляционным тоном проговорил гоблин.

В какой-то момент стало до дурноты душно. Мои щеки запылали румянцем от гнева и негодования. Я судорожно подцепила пальцами документ со стола и припрятала в своей сумке.

– У вас есть жалобная

– Что? – выпучил на меня глазки-буравчики Винсли. – Леди Фергюсон, вы свободны!

Уверенность, граничащая с безумием, – плохая характеристика для леди, тем более незамужней. Особенно в условиях, не располагающих к приятной беседе.

– Мне нужна жалобная книга!

– Нет! – истерично, перейдя на визг, выкрикнул гоблин.

– Пройдемте, – устав ждать и наблюдать эту душещипательную сцену, вмешался один из охранников, ухватив своей лапой меня за локоть.

– Руки уберите!

Тогда мужчина не нашел ничего лучше, как силой заставить меня выполнить свою просьбу.

– Я так этого не оставлю. Это дискриминация! – выкрикивала я в лицо этому зазнайке Винсли, когда охранники поволокли меня по залу департамента, словно породистую собачку на прогулку, накинув магическую цепь на мои запястья.

И мне бы присмиреть, не дергаться и затаиться на время, но нет! Я и дома-то не особо умела находиться в тени (работа такая была), а тут тем более не собиралась молчать. Когда на кону стояло любимое дело, в которое я вложила всю душу, не говоря уже о времени, я не могла бездействовать.

Из заявления я четко усвоила, что отказано мне одним из заместителей министра – Джеральдом Кингсли. Очень захотелось посмотреть в глаза этому нахалу, вот так легко, одним росчерком пера, поставившему крест на моем доходном деле. Без этой открытой лицензии я не смогу продолжать продажи косметической продукции под брендом «Пи-ди Флер Мейджик» не только в городе, но и во всем Лидельмиле. А это, на минуточку, двадцать четыре региона. Целая развернутая крупная сеть вышколенных женщин-представителей нашей компании.

Отчаяние отступило, и тут я вспомнила: в моем кружевном воротничке платья вшита наша экспериментальная капсула под тестовым названием «Покров ночи».

Я не могла никуда убежать, но вот стать невидимкой – вполне, а главное, наша сыворотка полностью блокировала любое магическое воздействие со стороны. Из выявленных побочных действий: легкий зуд, недержание мочи, внезапные головокружения и кратковременное магическое истощение. Так себе перспектива, но риск – дело благородное! Поэтому я решила непременно воспользоваться нашей разработкой. Немедленно. Оставалось лишь дождаться подходящего момента, когда любопытствующих поубавится и можно будет начать действовать.

Из главного зала департамента к выходу вели три коридора: два для посетителей и один служебный. Перед развилкой я специально замешкалась и притормозила, чтобы создалось впечатление, что я не поспеваю за широкими и размашистыми шагами двух охранников.

И если дома – в другом мире – у Анны Пастушенко имелись хотя бы минимальные права, то у Энн Фергюсон здесь они были номинально. Равноправие между мужчинами и женщинами – это нечто противоестественное, нежелательное, неприемлемое и абсурдное. «Поэтому скажи спасибо, Аня, что они тебя не потащили в полицию сдавать», – я мысленно вела беседу сама с собой.