Попаданка: под крылом дракона

Абиссин Татьяна

Кир провел рукой по волосам, взлохматив их. Потом, не четко выговаривая слова, произнес:

– Пожалуйста, Рина, присаживайся. Чувствуй себя, как дома.

– Спасибо, – кивнула я, опускаясь в мягкое кресло.

– Выпьешь что-нибудь? – не дожидаясь ответа, он взял со столика небольшой планшет и нажал клавишу. Спустя минуту, в комнату вошла женщина средних лет в темном платье и кружевной косынке.

– Добрый день, – она приветливо улыбнулась мне и замерла, ожидая приказаний.

Мне стало немного спокойнее. Как хорошо, что мы с Киром не одни в этой огромной квартире! Я никогда бы не призналась, но повышенная забота охранников, портрет неизвестной девушки, стоявший в гостиной, замкнутость друга и даже роскошь окружающей обстановки пугали. Словно я вдруг попала в заколдованный замок, из которого нет выхода.

Зато горничная выглядела совершенно обычной. Она ничуть не удивилась, когда Кир показал ей текст, набранный на планшете.

Когда женщина вышла, Кир нервно сказал:

– Пожалуйста, не удивляйся. Норма давно у меня работает и знает мои привычки. Я всё объясню чуть позже.

– Ты у себя дома, Кир, – мягко ответила я. – Не нужно оправдываться.

Он собирался еще что-то сказать, но изо рта вырвался лишь хрип. Вернувшаяся горничная тут же протянула ему бокал с водой. Кир благодарно кивнул.

Затем женщина вкатила в комнату заставленный посудой столик. Чего там только не было! Вазы с фруктами, дорогие конфеты, крохотные пирожные, украшенные ягодами и взбитыми сливками, тарелки с тонко нарезанным белым хлебом, колбасой и сыром. Бутылка с вином, хрустальные бокалы, две чашки из белоснежного фарфора и такой же чайник.

– Спасибо, Норма, – улыбнулась я. Горничная бросила на меня любопытный взгляд, и тут же её лицо стало бесстрастным. Кажется, у её хозяина редко бывают гости.

Кир взял в руки бутылку, но я покачала головой.

– Спасибо, я лучше выпью чаю.

Некоторое время в комнате стояла тишина, нарушаемая только звяканьем серебряных ложечек. Пирожные буквально таяли во рту. Такими же вкусными оказались конфеты и фрукты.

Я расправила фантик из золотистой фольги. Настоящий бельгийский шоколад. Вчера видела в магазине такие конфеты – цена буквально космическая.

Увлеченная своими мыслями, я не сразу заметила, что Кир пытается что-то сказать.

– Рина, благодарю за то, что пришла. Давно мечтал… – его голос стих.

Я подняла руку.

– Давай договоримся так: я задаю вопросы, ты отвечаешь. Достаточно простого кивка. Хорошо?

По губам Кира скользнула легкая улыбка. Он наклонил голову.

– Тебе трудно разговаривать?

Послышалось легкое «дзинь». Кир аккуратно опустил чайную ложечку и кивнул.

– Ясно. Неприятно, конечно, но в этом нет ничего страшного, и, тем более, дурного, – мне очень хотелось узнать, что с ним случилось – родился таким или же это результат травмы – но я понимала, что спрашивать нельзя. Кир явно переживает из-за своего недостатка.

Взглянув на лежавший на столике планшет, я добавила:

– Мне понравилось общаться с тобой в Сети. Твои посты очень интересные, ты из тех редких людей, кто видит прекрасное во всем: в капле росы на цветке, вспорхнувшей птице или коте, уснувшем на нагретом капоте автомобиля.

Лицо Кира немного прояснилось. Взяв в руки гаджет, он быстро набрал сообщение:

«Ты не против, пообщаться письменно?»

Я прислала радостный смайлик, и дальше беседа потекла легко и непринужденно. Исчезла неловкость, обычная между людьми, которые впервые встретились.

Кир немного рассказал о себе. Он – младший ребенок в семье, родился за границей, в одной из южных стран. Его отец, занимавший видное положение в обществе, дал Киру и его брату прекрасное образование.

«Моя родина чудесна. Красивые пейзажи, мягкий климат, добрые и приветливые люди. К сожалению, у нас не хватает ресурсов, и мы вынуждены покупать их за рубежом».

Я улыбнулась, вспомнив, как искала информацию о семье Реджес.

«Судя по всему, дело приносит неплохую прибыль».

«Конечно. Но мы стараемся работать честно. Платим налоги, высокую зарплату рабочим, следим за состоянием окружающей среды. Я знаю, что пишут в ваших газетах и Сети о владельцах корпораций, но к нам это не относится».

Мои пальцы замерли над планшетом. Обдумывая следующий вопрос, я случайно подняла голову и перехватила устремленный в мою сторону взгляд Кира. В нем читалось волнение и страх, пополам с надеждой. Как будто он боялся сказать что-то не то, чем-то напугать меня и оттолкнуть.

Я послала парню легкую улыбку.

«Можно спросить кое-что?»

Кир едва заметно напрягся.

«Конечно».

«Почему вы поступаете не так, как другие? Вам не важна прибыль?»

«Разумеется, важна, но золото – не самое ценное, что есть. В нашем мире, то есть, в стране, считают, что в жизни всегда работает закон бумеранга. У вас это часто называют кармой.

Помог другому человеку? Однажды помогут тебе. Поделился хлебом с нуждающимся? В будущем сам не умрешь от голода. Защитил слабого? Когда-нибудь и тебе не откажут в покровительстве.

И, напротив. Ограбил кого-то? Потеряешь в два раза больше. По твоей вине погибли люди? Сам станешь жертвой. Предал друга? Жди удара в спину».

«Интересная философия, – вздохнула я. – Жаль, в нашем мире редкий человек её придерживается. Жизнь была бы спокойнее и счастливее».

Мы еще долго переписывались с Киром. Обсудили последние фильмы, литературные новинки, спектакли и ведущих актеров. У нас оказались похожие взгляды, а небольшие различия лишь делали беседу более интересной. Неудивительно, что я не заметила, как пролетело время.