Попаданка в академии драконов-1
Шрифт:
– Ему обещали академию в личное пользование. Хотя тут вернее сказать совместное.
– Он специально выманил меня в лес?
– Нет, ваша встреча была случайностью. Счастливой случайностью, потому что разожравшееся порождение поймать намного сложнее. Ты бы не успела убежать, он бы за секунду проглотил тебя целиком.
Во рту становится сухо и колюче, всё в животе скручивается. Жаль, Арендар бокал с вином раздавил: я бы с радостью глотнула чего покрепче.
Поднявшись, Арендар наливает стакан воды и протягивает мне.
Внутри
– Может, принести успокоительного?
– Нет. – Пару дней назад лучшим успокоительным было бы прижаться к нему. – Рассказывай дальше.
– А ты знаешь, даже отец редко позволяет себе так мной командовать.
– Не хочешь – не рассказывай. – Отворачиваюсь и, скрестив ноги, складываю руки на груди. Как самому приказывать – так можно, а как ему ответили тем же, так сразу обида.
Он звякает стаканом об тумбочку.
– Элоран прав: вы, женщины, на редкость непоследовательные и непонятные создания.
– Мне по-прежнему интересны подробности, – уверяю я.
– Я не об этом, а о твоей непоследовательности в отношениях со мной.
В груди становится жарко от наплыва противоречивых чувств, от желания снова кричать. Но я сдерживаюсь и дрогнувшим голосом поясняю:
– У нас нет отношений. И ты вроде собирался всё рассказать.
И нет, я не буду думать о поцелуях на крыше, не буду, не буду, не буду, даже если от воспоминаний наворачиваются слёзы.
Арендар молчит. Мою спину опаляют волны жара. Звонко трескается стакан. И температура возвращается к норме.
– Мы нашли магазин, в котором вчера утром приобрели конфеты, и почтовое отделение, через которое их отправили. И покупку, и отправку совершил мужчина неопределённого возраста человеческой расы. Скорее всего, внешность была иллюзией.
– Если можно создать иллюзорную внешность, зачем было отправлять конфеты через почту?
– В академии нельзя наложить иллюзорную внешность, это одна из базовых защит. Исключение – тренировочные залы. В городе такого ограничения нет. – Арендар умолкает. Не дождавшись отклика, продолжает: – Преступник или преступница расплатились обычными имперскими монетами, так по ним личность не выследишь. Почтовый сканер зафиксировал в посылке незначительные магические колебания, но не опознал ничего опасного.
– Письмо, – вдруг догадываюсь я, и снова меня обжигают воспоминания о свидании на крыше: я же надеялась на что-то подобное. – Подделка прочерка?
– Да. Виртуозный обход академической защиты: чары наложены в городе и слишком незначительны, поэтому не заблокировались. Реальный почерк автора выгорел после наступления времени свидания. Следы заклинаний слишком слабы, чтобы по ним определить исполнителя. Единственная зацепка – это вряд ли работа первокурсника. Как и
Молчу. Арендар вздыхает.
– Ты кому-нибудь рассказывала о моей метке?
– Нет, – без промедления отзываюсь я и лишь потом соображаю, что признавалась Нике.
– Значит, на обе руки накинули, чтобы точно изолировать браслет. Это заклинание из арсенала культа Бездны блокирует метки императорских доверенных лиц, но у браслетов с меткой схожая система действия, поэтому срабатывает и на них.
Похоже, беду со мной Арендар почувствовал по исчезновению метки. Иначе с чего бы ему вдруг возвращаться в академию? Зажмуриваюсь.
– Когда ты выбежала за стену, нападавшим оставалось только продержать тебя вне академии до утра, чтобы добиться губительных необратимых изменений в источнике магии. Перегородившая путь стена, множество девушек, преследующих тебя в лесу – всё это было иллюзией, созданной с одной целью: не дать вернуться внутрь защитного контура академии. – Помолчав, Арендар добавил: – Все студенты допрошены, но у большинства есть алиби. Фонари были повреждены нарочно, есть следы отводящего взгляд полога. Свидетелей нет, с подозреваемыми тоже беда.
Молчание невыносимо, и я спрашиваю:
– А как Фабиус получил то существо? И что с ним?
– Порождение вернулось в Бездну. А Фабиус… Во время схождения миров защита на академии ослабевает, чтобы пропустить существ из непризнанных миров, иначе избытком магии вас сжигало бы на подходе. Для порождений Бездны это благоприятное время перехода к нам. Но Фабиуса подготовили заранее, у него был связной. Возможно, тот же самый, что подсказал напавшим на тебя заклинание блокировки браслета и смертельное проклятье.
В груди холодеет, в жилах стынет кровь.
– Хочешь сказать… хочешь сказать, за мной охотится культ Бездны? – медленно поворачиваюсь.
Арендар сидит в кресле, облокотившись на колени, и внимательно смотрит на меня.
– Культ или кто-то, кто знаком с его арсеналом и принципом работы браслетов. В академии не учат блокировать метки правящих родов. И уж конечно не рассказывают, как они похожи на браслеты академии.
На лице Арендара вспыхивает замысловатый золотой узор, глаза словно заливает расплавленным золотом.
– Не сейчас, отец, – рычит Арендар, пытается встать, но его окутывает золотое пламя. Последнее, что он успевает сказать: – Завтрак внизу и не…
Рёв пламени обрывается звонким: ХЛОП! Комната погружается в сумрак.
Культ Бездны охотится за мной? Это невозможно! Я же ничего им не сделала… или это ошибка? Или Арендар пытается запугать, чтобы не высовывалась? Совпадение?
Через минуту глаза привыкают к неяркому тёплому сиянию свечи: Золотое пламя не оставило следов на кресле и полу. Нет на ковре и осколков лопнувшего стакана.