Попаданка. Колхоз – дело добровольное

Цветкова Алёна

И захохотал. Второй подозрительно посмотрел на меня.

– А ты уверен, что она случайно прицепилась?

Параноик. Кошмар меня подери! Я открыла рот, чтобы высказать, все,что думаю. А потом закрыла. Слово серебро, а молчание золото. Народная мудрость сегодня уже доказала свою правоту. И я решила ей следовать.

– Уверен, – отсмеялся король, – надо ее замуж выдать. Подбери кого-нибудь.

– Из приближенных или как? – не отрывая от меня своих красивых глаз, спросил Второй. Он явно был приближенный короля, поэтому я приосанилась и попыталась соблазнительно улыбнуться. Его перекосило.

– Да как угодно, – отмахнулся король, – лишь бы подальше отсюда. Чтоб на глаза она мне больше не попадалась.

– Хорошо, – кивнул Второй. И обратился ко мне, – Эй, ты! Вставай, пошли.

Я встала и пошла. Я же не дура выпендриваться, когда моя жизнь на волоске висит. А эти два бугая-любовничка с ножницами вокруг ходят. Того гляди и подрежут ниточку-то…

– Куда? – остановил меня король, и кивнул в угол, – котомки свои забери.

Там, аккуратно стояли и мои пакеты, и рюкзачок. Я вцепилась в них, как в золотые слитки. Потому что свое, родное. Чуть не разревелась от избытка чувств. Это же практически все ,что у меня есть. Раз уж не суждено мне за короля замуж выйти, кто же знал, что он бракованный, так может прогрессорством займусь. У меня там кажется авторучка в рюкзачке есть. Продам гномам патент, буду жить припеваючи… А потом король за мои достижения на мне женится… ну, или в фаворитки возьмет…

Король и Второй захохотали, держась за животы. Чего это они? Я же не сказала ничего. Посмотрела я на этих двух… не дураки ли. Чего смеются, спрашивается?

– Брантир, – вытер слезы король, – повесь на нее амулет. А то она своими редкими, но громкими мыслями выдаст себя кому-нибудь. Никогда такую дуру не видел.

– Вы что, мысли читаете? – выпучила я глаза и судорожно начала перебирать, что я там себе думала. Ужас! Кошмар мена подери! – и в вашем мире все так умеют?

– Не все, – хмыкнул Брантир, – но некоторые.

Я покраснела.. ну… потому что пока они там болтали между собой пыталась представить каково это, когда два таких бугая любят друг друга… А что? Ну да, слэш я иногда тоже почитывала. Интересно же…

А если они эти мои мысли читали… кошмар меня подери! У меня сердце в пятки рухнуло. А эти только ухмыляются. Оба. Довольные, что напугали меня до смерти. Негодяи! Ой, простите… Ваше величество…

Брантир, уж не знаю, как его по другому называть, не представился же, повел меня куда-то по коридору. Раньше я во дворцах только на экскурсии была. Но это совсем не то. Там же нежилой дворец-то был. Этот же мало того, что живой, настоящий, так еще и в другом мире. Думала, рассмотрю все хорошенько. Ну да, как же. Этот… невоспитанный… даже не подумал мне помочь. А сил у меня после перемещения не прибавилось. Вот обидно тоже. У других-то и магия просыпается, и молодость возвращается, и, вообще, жизнь налаживается, а у меня вот так, грустно… ни за короля замуж, ни герцога какого-нибудь в мужья… бери свои котомки и вали.

Бугай снова захохотал.

– Я уже женат. – Ну, да, невесело подумала я, женат на короле… мало ли. Вдруг у них такие браки – норма. А этот поперхнулся, подскочил, навис надо мной. И зашипел возмущенно, – Дура! Пошли быстрее.

Схватил меня за предплечье и рванул так, что я телепалась за ним, едва касаясь кончиками пальцев пола. Не знаю, как пакеты с рассадой в руках удержала, тяжелые же. Смотреть по сторонам теперь, вообще, не получалось. Я даже не запомнила куда мы шли. Но мы точно сворачивали то вправо, то влево… И если этот негодяй бросит меня прямо сейчас, я заблужусь и умру с голода в этих безлюдных дворцовых коридорах. А где слуги, интересно? Должны же быть здесь слуги. Но я ни одного не увидела. Может им нельзя на глаза попадаться? Странный мир.

Брантир открыл какую-то дверь и втащил меня в темную комнату. Я думала, все. Конец. Глаза закрыла. Стою, жду, когда меня убивать будут. Сердце колотится, того гляди выпрыгнет. То ли от волнения, то ли от беготни по дворцовым коридорам. Но скорее всего от того и другого вместе.

А Брантир гремит чем-то. Стучит. Ругается шепотом. Незнакомыми словами, но очень экспрессивно. Не иначе орудие убийства подбирает. Поудобнее. Чтоб с одного удара меня того… укокошить.

Слышу ближе идет. Шаги совсем рядом. Вжала голову в плечи, умирать приготовилась. Вот что за судьба злодейка, а? Мечта моя, значит, исполнилась. Стала я попаданкой, да только какой-то неправильной. Где шикарный мужчина? Где ненависть его неистовая, которая потом в такую же любовь превращается? Где секс такой, чтоб голова отключалось и к тело к насильнику тянулось? Где, спрашивается, всё?

А Брантир мне на шею цепочку повесил. С амулетом. Чтобы я, значит, громко не думала, и мыслями своими современными народ в новом мире не пугала.

– Вот и все, не снимай никогда. Даже когда мыться будешь и в супружеской постели, поняла? – миролюбиво произнес Барнтир. Я аж вздрогнула. Вот не зря говорят, что когда спокойным голосом ругаются в сто раз страшнее. А он голос слегка повысил, – поняла?

Я сказать-то ничего не смогла, закивала, даже глаза не открывая.

– Садись, – еще один приказ тем же страшно-спокойным тоном. Я, сама не знаю как, тут же, где стояла, и села. На пол. Брантир застонал, выругался, – глаза открой, дура. И в кресло садись. Будем тебе мужа искать.

Глаза я опять по очереди открывала. Открыла один, увидела ноги в сапогах черных. Как будто бы хромовых. У деда моего такие были, он их по праздникам только носил. И перед этим долго ваксой смазывал, чтоб помягче стали, потом ветошью дол блеска натирал. Когда на Девятое мая на парад выходил, сверкали сапоги на солнце как зеркальные. А у этого они даже при тусклом свете этой темной комнаты бликовали. Хорошо, видать, натерли.

– Арр, – простонал Брантир и подхватил мне вместе с рюкзаком и пакетами на руки. Ничего себе какой сильный! Повезло королю, такого мужика себе отхватил. Хотя король и сам тоже ого-го… нет, ну вот какая жалость. Два таких шикарных представителя мужского пола и заняты друг другом… нет в жизни справедливости.

– Тебя как зовут? – усадил он меня в кресло и заговорил громко и медленно. Так обычно с деревенскими дурачками разговаривают. Без эмоций, неторопливо, чтоб успели понять о чем из спрашивают.

– Алла, – ответила я. И замолчала. Ну… начну сейчас претензии высказывать. Разозлится опять бугай этот. Пусть уж думает, что я недалекая. Пусть недооценивает меня. Больше шансов будет из передряги этой выбраться.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать восемь… – так медленно и безэмоционально. В эту игру можно вдвоем играть.

– Сиди тихо, Алла, сейчас муж твой будущий придет. Отпусти котомки. Их никто не тронет. Твоя трава останется с тобой. – тут он не выдержал и хохотнул. Я покраснела. И, правда, что я в эту рассаду вцепилась. Она мне, вообще, даром не нужна. Она, вообще, для мамы моей предназначена была, а не для меня. Выпустила я ручки из рук, пакеты по бокам от кресла плюхнулись.

– Вот молодец, – этот негодяй меня по голове погладил, – ничего, пусть дура, зато послушная. А мы тебя замуж за младшего конюха выдадим. Он тоже парень простой, ума недалекого, как ты, но зато вам вместе весело будет.