Попал!
Шрифт:
— Глупая женщина. – ответил тихо юноша. – Иди домой. Заболеешь.
– Оридзава не болеют... Пчхи...
— Глупая женщина...
Но Юна подошла ближе, она присела на коленки, плюхнувшись в дождевую лужу, промочив спортивные штаны. Она так и не сразилась с юношей. Её зелёные глаза внимательно смотрели на бледное лицо Томи. Мальчишка потерял кровь через открытый перелом ноги, температура его тела, под холодным дождём, постепенно понижалась, если ничего не предпринять, то он умрёт.
– Вставай... – взяла она его за руку. Та была неприятно холодной и тяжёлой.
– Глупая... – говорил он всё тише. – Этому телу... нужно. почувствовать. смерть.
Юна нахмурилась.
–
– - Спа. сибо. Прав. да... – посмотрел он благодарно в её красивые глаза. – Но мне... это нужно... этот... танец... – Томи начинал терять сознание.
– Танец? – не поняла красноволосая. – Ты уже бредишь. Норико!
Послышались всплески дождевых луж и щелчки каблуков. Через несколько секунд телохранительница уже стояла рядом. Норико подставила зонт, скрывая сидящую Юну от дождя.
– Госпожа.
– Мы забираем его.
– Но госпожа, ваш отец...
– Ничего не узнает. – по зелёным глазам Юны было видно – она не желала сейчас спорить.
– Как скажете, моя госпожа.
Красноволосая посмотрела на бессознательного юношу.
– Ты ещё не сразился со мной, так что – не смей умирать.
В её тихом голосе совсем не чувствовалось вызова...
Чёрные внедорожники семьи Хендерсон проехали через городские улицы Токио. Из-за проливного дождя скорость передвижения автомобилей упала до безопасного минимума, образовывались пробки. Джимми сидел на переднем сиденье, смотря вперёд. Стеклоочистители смахивали с лобового стекла летящие капли, свет от фар встречных автомобилей неприятной светил в глаза. Сегодня весь сверкающий огнями Токио расплывался от проливного дождя, как смазанная картина. Группировка Огненная Звезда, минув два городских района, свернули к кварталу бывших производственных цехов. Через десяток минут, Хендерсоны въехали на спортивную базу. Внедорожники остановились у главного входа, и телохранители вышли с зонтами в руках, открывая своему боссу и его отпрыскам двери автомобиля.
Джимми с холодным взглядом вышел из лексуса и направился в свой кабинет, за ним последовал Гарри, Дику же подали костыли, и он поплёлся следом.
– Босс!
Бойцы поздоровались и встали с диванов, кто-то незаметно убрал бутылку с пивом, задвинув её за мебель, другие потушили сигареты. Старый Хендерсон не любил когда в его присутствии курили. Он прошёл мимо, не обращая ни на кого внимания и вошёл в свой офис. Здесь было убрано и опрятно. Самое чистое и стерильное место во всём спортивном комплексе. Джимми снял пиджак, на котором было пару мокрых капель от дождя, расслабил чёрный галстук, его крепкая рука взяла новую коробку с зубочистками, но, посмотрев на неё своим пустым взглядом, он отложил её и выдвинул в столе ящик. На дне лежали три ножа, пистолет, пачка с патронами и маленький бутылёк с таблетками запретки. Джимми взял чёрный армейский нож и уселся в своё кресло.
– Отец, – заглянул в кабинет Гарри. – Мы войдём?
Джимми крутил армейский нож в руках, старый, с зазубренами, он специально не точил его, оставив лезвие затупленным и деформированным. Всё-таки подарок от родного дяди, прошедшего войну.
– Конечно, Гарри.
Старший из братьев кивнул и прошёл внутрь, за ним вошёл Дик, стукнув громко костылём о дверь. Братья уселись на кожаном диванчике у стены, стоящим напротив рабочего стола Джимми.
– Босс, – мялся в дверях бритоголовый Лони, он хотел идти отдыхать, два дня парень был на ногах в поисках убийц Джека и Рика. Но увы, безрезультатно.
– Проходи. – старший Хендерсон и не посмотрел в его сторону.
Лони вошёл в кабинет, не зная куда себя пристроить. Диван был занят сыновьями Джимми, а стул, стоящий у деревянного рабочего стола босса, заменил вешалку висящему пиджаку босса.
– Джимми, хех, – провёл рукой по колючей лысине Лони. – Спасибо, что разрешил мне приехать. Я, я обыскал каждую дыру в поисках свидетелей, сделал как ты и сказал. – оправдывался кузен.
Джимми смотрел на нож спокойным, задумчивым взглядом. Он, покрутив в руках подарок, сказал хрипучим голосом, так и не посмотрев на своего двоюродного младшего брата.
– Ты опозорил меня.
– Джимми... – сглотнул вставший ком Лони, ох и не нравился ему голос старшего Хендерсона. – Я правда обыскал всё. Хочешь?! Хочешь поедем, и я перед тобой спрошу у всех ещё раз... я правда сделал всё что мог...
Босс перевёл взгляд на бритоголового.
– Ты должен был сломать ему руку и ногу.
Голос Джимми был спокоен, но так холоден, словно леденящая стужа, опасная и до боли обжигающая.
– Ты за пацана что ли...
– А ты? – не слышал его Джимми. – Устроил ё*анный цирк. Как теперь Оридзава будут воспринимать моих бойцов?
– Так я же сломал ему ногу... – не понимал Лони. – Как ты и хотел...
– Ты похоже не понимаешь. – мотнул головой старший Хендерсон. Он отложил нож на край рабочего стола, встал со своего кресла и вздохнул. Мужчина старался держать себя в руках. Гарри и Дик сейчас старались не отсвечивать, они знали это состояние отца. Хендерсон опёрся руками на стол и вытянул вперёд шею.
– Я сказал сломать руку и ногу, а не валяться в грязи, как побитая сука. Ты действительно думаешь, что правильно выполнил задание?!
Лони занервничал, ему нужно было сразу использовать активацию пояса, тогда бы он избежал той нелепой ситуации, когда оказался на заднице.
– Тот уродец... он был таким проворным...
– Он унизил тебя.
Уголок губ Джимми стал мелко дёргаться от неконтролируемого нервного тика.
– Теперь, в глазах Оридзавы, я выгляжу, как олух. – глаза Хендерсона прожигали Лони, ещё немного и, казалось, он сожжёт сердце бритоголового взглядом.
– Ему просто повезло... – сглотнул слюну Лони. – Я не ожидал что так произойдёт... Джимми.
Хендерсон шмыгнул носом, скривив при этом верхнюю губу.
– Слишком много ошибок.
Он выдвинул ящик в столе и достал пистолет.
– Джимми... – задрожали губы у Лони. – Брат... – парень склонился, вымаливая прощение. – Умоляю! Дай мне ещё один шанс!
– Шанс, шанс. – крутил Джимми в руке ствол. – Я устал давать тебе шансы. Дам я его тебе, и что дальше? Снова сядешь в лужу.
– Я сделаю всё! Всё что ты прикажешь, брат! Прости меня! Прошу!
Джимми смотрел на согнувшегося кузена, он перевёл взгляд на своих сыновей, те сидели тихо, боясь попасть под раздачу. И Джимми это не нравилось. Два послушных щенка, боящихся сказать ему хоть слово против. Старый Хендерсон не был таким, он всегда стоял на своём, неважно отец был перед ним или кто-то ещё. Джимми непреклонен и упёрт, не был бы он таким – семья Хендерсон так бы и торговала всю жизнь рыбой на рынке. Странно, что тот мальчишка, Томас Роджерс, так напомнил его самого в юности. Дерзкий и наглый, он может стать большим человеком в преступном мире Токио, если, конечно, доживёт и не встретит шальную смерть. Почему Дик и Гарри не такие? Сегодняшний день разочаровал чувства старого Хендерсона.