Попала в сказку
Шрифт:
— Да, сколько угодно! Нам уже пора по делам. Вашим пращурам в Навь пора, а мне других балбесов воспитывать, которые удумали, что им и одним хорошо. Бывайте! — вдруг Яга махнула рукой, сделав в воздухе ею круг, и обратилась в сову, полетев между деревьями.
— Когда решите проснуться, просто скажите «Раз, два, три, сон пройди». И проснётесь сразу же! — сказал колдун.
— А мы пошли. Живите, дети, по чести, радостно и правильно. Множьте добро, не давайте воли злу. И вспоминайте почаще о нас, — мой предок распахнул объятия и заключил в них и меня, и моего
Я почувствовала, как в этот момент в моей душе будто засияло солнце. Корни дерева давали силу молодым листочкам, и мы пообещали всегда это помнить. После нас обнял главный в роду Волка. И он благословил нас на счастливую жизнь. А потом оба старика растворились в лесу, будто и не было…
Я шмыгнула носом от чувства потери. Я ещё никогда не чувствовала на себе столько родительской любви, как во время этих коротких объятий.
— Ну что ты, милая моя? — обнял меня Серый.
— Хорошие они…
— И мы все в них уродились, — усмехнулся мой любимый.
— Так значит ты Серёжа?
— Да. С детства для друзей Серый. Ещё и Волков. Позывной угадай какой…
— Позывной? — оторвала я голову от его груди.
— Да, не повезло тебе с моей профессией… — немного грустно сказал Волк.
— Зато с тобой повезло, — я обняла его крепче.
— Ну что… Просыпаемся?
— А может немного ещё здесь побудем? Хоть денёк? — я сложила брови домиком, но уговаривать долго не пришлось.
— Побудем, милая. Но недолго! Хочу скорее тебя найти в реальной жизни.
Глава 36
Глава 36
— Руслана Воробьёва… Не забудь!.. Воробьёва… — я проснулась с этими словами на устах.
Я бормотала их, а в голове крутился хоровод из неясных мыслей и образов. Беспокойство, нежность, надежда… Я очень старалась не забыть, только вот с первых мгновений пробуждения уже не очень помнила, что я так отчаянно пыталась помнить. Ярче всего отпечатался взгляд цвета арктического льда, красивый, и, не смотря на цвет, наполненный таким теплом, что оно передавалось даже мне и расползалось внутри груди. Я схватила планшет и стала быстро зарисовывать ускользающие, как песок сквозь пальцы, образы… Почему в голове крутилось слово «волк»?
Лишь прорисовав максимально точно чьи-то нереальные глаза, каждый лучик, каждую крапинку возле зрачка, я остановилась и замерла. То, с какой одержимостью я делала это, меня даже как-то пугало. Что мне снилось? Я пролистала предыдущее изображение. Там одиноко стояла красивая девушка в русской народной одежде. Чем-то она отдалённо напоминала меня саму. Только коса толщиной руку, более сочные черты лица и выдающиеся прелести говорили о том, что это всё же не автопортрет. И ведомая каким-то смутным чувством, я стала дорисовывать рядом с ней не славного витязя, красивого царевича или Иванушку-дурачка, а зверя — огромного серого волка. Почему? Сама ответить не могла, но отчего-то знала, что он защитит её от всех невзгод мира.
Закончив с работой, я посмотрела на часы. На дворе стояла глухая ночь, за окном сиял холодными огнями город.
Я встала и пошла к кухонному гарнитуру. Есть хотелось сильно, а фигура позволяла мне обжорствовать хоть всю ночь в надежде немного прибавить в весе. Запив горячим чаем вкусный бутерброд, я решила взяться за маникюр, чтоб не мять бока в попытке заснуть, когда не спится.
Когда небо на горизонте начало розоветь, то я уже практически была в полной боевой готовности, хотя к сестре нужно было ехать только вечером. Илона попросила меня нарезать пару салатов и сделать её любимые маринованные грибочки. Для себя я редко готовила, а для семейных праздников приходилось, это было моей маленькой компенсацией за её гостеприимство.
«Вот бы можно было загадать, а блюда сами раз — и появились» — подумала я, и застыла. Что-то внутри меня отозвалось на эту мысль. Но, как я ни старалась вспомнить — ничего не удалось. Поэтому после небольшой заминки, я стала готовить. Чтоб было веселее, я включила телевизор, где традиционно показывали старые душевные фильмы. Но, «пощёлкав» по каналам ещё, чтоб выбрать лучшее из лучшего, я наткнулась на давнишнюю передачу, где старые песни исполняли звёзды эстрады. И любимую песню я узнала с первых нот.
«Всегда быть рядом не могут люди, всегда быть вместе не могут люди…» пела мощным голосом певица, а у меня почему-то по рукам побежали мурашки. От нахлынувших чувств я выронила нож, которым нарезала салаты…
«Мужчина придёт» — мелькнуло в голове, но я сама себе отвесила мысленный подзатыльник. Придёт, конечно, но не ко мне, а к Илоне и Олегу.
И вот салаты были заготовлены, оставалось только их как следует «намайонезить», в кастрюльке кипели шампиньоны, а я одевалась для поездки в торговый центр. За окном где-то внизу мельтешили люди и машины, спеша осилить кучу дел к Новому году. Мне почему-то всё это казалось теперь таким смешным и незначительным. Я остановилась, застёгивая джинсы. Зачем мне сейчас мчаться за покупками, ведь встроенный трёхдверный монстр почему-то с трудом закрывается. Значит что-то там лежит!
Я снова застыла перед нутром своего шкафа, скурпулёзно рассматривая каждую вещь, и тут зазвонил телефон.
— Внемлю… — ответила я, рассмотрев на экране радостную Веркину аватарку.
Но ответом мне были всхлипы, от которых моё сердце чуть не остановилось.
— Вер! Вера! Алло! — закричала я, надеясь услышать хоть что-то вразумительное.
— Русь… Этот козёл! Он меня… Он мне!.. — подруга захлёбывалась рыданиями, а я уже понимала, что Василий снова напортачил.
— Что в этот раз? — спросила я, закатив глаза.