Попирая волю Небес
Шрифт:
— Поттер!!! Немедленно открой дверь! — Взревел Вернон Дурсль, увидев моё движение через дыру в двери.
Я в ответ немного преобразовал своё тело так, чтобы выглядеть несвежим зомби. На шее я изобразил глубокий разрез, через который было видно рассечённую артерию и трахею. Я протянул руку к швабре, намереваясь вытащить её, но от лёгкого моего прикосновения она смялась ворохом щепок и сломалась. Дверь тут же распахнулась, и на меня уставилось всё семейство Дурслей в полном составе.
— Поттер! — Выкрикнул Вернон.
Но тут он увидел меня и в страхе отшатнулся.
— Мозги-и-и-и-и. — Прохрипел я, делая шаг вперёд.
Петуния с воплями бросилась прочь, но её поймал за ногу Дадли, который начал умолять не бросать его на съедение зомби. В результате, вся семейка бестолково барахталась у меня в ногах, не имея возможности сбежать. Я не стал их разочаровывать и направился к Вернону. Тот не смог меня даже оттолкнуть, потому что моей силы с лихвой хватило на то, чтобы раздвинуть его руки.
— Мозги-и-и-и-и. — Ещё более кровожадно провыл я, и укусил своего любимого дядюшку за лоб. Кость черепа у того громко хрустнула, и на свет божий показался красный пульсирующий мозг.
— А-а-а-а-а-а!!!! — Заорал Вернон, отказываясь терять сознание.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — Ещё громче заорали Дадли и Петуния, глядя на то, как зомби пожирает их родственника.
Я мог бы убить эту троицу одним движением руки. Я мог бы изнасиловать их своими тентаклями, а потом сожрать живьём. Но это всё было недостаточным наказанием то, что они делали с малолетним Поттером. И хотя у меня не было всех этих воспоминаний, состояние моего тела при пробуждении отлично характеризовало всё то, через что пришлось пройти его донору.
Я сосредоточился на своих способностях демона и плюнул на мозг Вернона, потерявшего всю свою ярость, и сейчас лишь вяло трепыхающегося в моей хватке. Это был не просто плевок. В нём содержались особые демонические личинки, которые могли превратить человека в демона, за одно делая его моим рабом. Я сейчас был демоническим паразитическим червём, а черви размножались, откладывая яйца в подходящих носителей.
— Ты всю свою жизнь был тупым мерзким червём. — Сказал я прямо в бессмысленно таращащиеся глаза Вернона. — А потому ты превратишься в клубок отвратительных червей.
Резко поднявшись на ноги, я подошёл к Петунье и Дадли, пытающимся отползти от меня. Ноги их уже не держали, так что сбежать они не могли.
— Петунья, а ведь ты моя родная тётя. Ну, была ей, пока я был жив. Ты так любишь своего свиноподобного сына, но мне не смогла уделить и капли материнской любви. Твои родители назвали тебя Петунией, но на мой взгляд, тебе больше подошло бы имя Анемона.
С этими словами мой язык вытянулся и пронзил грудь и сердце женщины, оставив внутри зародыш демонической морской анемоны.
— Дадлипусичек, ты больше всех доставал меня, особенно в школе. Ты соединил в себе лучшие черты своего отца-червя и матери-полипа, а потому быть тебе полихетой.
Я открыл рот, и оттуда вылез огромный щетинистый червь. Увидев это зрелище прямо перед собой, Дадли заорал и бросился прочь, но его спеленали тентакли, в которые превратились мои руки.
— Давай, поцелуемся. — Прошипел я.
Я припал к раскрытому в вопле рту пацана, и червяк пополз ему в рот и далее в горло. Дадли попытался перекусить его, но сил обычного пацана не хватало даже для того, чтобы поцарапать демоническое создание.
Я отстранился от своих жертв, принимая человеческий вид. Тела Дурслей подёргивались, проходя трансформацию, подобную той, про недавно постигла меня. Они ненавидят всё ненормальное? Что ж, теперь у них будет замечательный шанс ненавидеть себя самих. А Гарри Поттера они и так ненавидели, так что наши отношения ничуть не ухудшились.
Через час я сидел на кухне и попивал вкусный чай с печенюшками, глядя на троицу перепуганных демонов. Вернон выглядел как скопище постоянно двигающихся и переплетающихся длинных кольчатых червей. Петуния напоминала морскую анемону. Особенно удались её ярко-фиолетовые «волосы», сейчас развевающиеся и подёргивающиеся подобно небольшим щупальцам. А Дадли превратился в огромного разноцветного червя отвратительного вида, который постоянно извивался, пытаясь принять удобную для себя позу, но так и не находя её.
— Ну что? Вы осознали своё новое положение? — Обратился я к ним.
— Гарри! Зачем ты сделал это с нами? Ведь мы любили тебя. — Запричитала Петуния.
— Ну да. Вот только ты забыла уточнить, что вы любили избивать меня, ломать мне кости и унижать всеми возможными способами. Что ещё вы там мне обещали, пока ломились в двери туалета? Вроде как, содрать с меня кожу живьём?
— Ты мерзкое чудовище! — Пробулькал Вернон. — Тебе не удастся запугать меня.
Несмотря на всю свою браваду, он полностью подчинялся моим приказам. Даже говорить он мог только потому, что я это ему позволил.
— Вернон-Вернон. Ты всё такой же наглый и заносчивый хам. А ведь ты так просто можешь потерять себя.
Я картинно щёлкнул пальцами, и куча червей начала расползаться в разные стороны. И чем менее «концентрированным» становился Вернон, тем меньше он осознавал себя. Это не было похоже на погружение в сон. Нет, он понимал, что с каждой секундой становится всё более тупым, и скоро достигнет уровня, когда ему просто не хватит мозгов на то, чтобы собраться обратно в кучу.
— Нет! Не-е-е-е-е-ет!!! Я человек. Челове-е-ек!!! — Запричитал он голосом, слабеющим с каждым произнесённым словом.
— Ты был им до сегодняшнего дня. Но теперь ты отвратительная куча червей, а за одно ещё и мой раб. И тебе придётся смириться с этим, или ты превратишься в безмозглую колонию червей, питающуюся навозом. А уж что скажут твои клиенты и партнёры по бизнесу, когда увидят тебя в такой форме.
На этих словах Вернон сдался и перестал сопротивляться моим приказам. От Дадли я возражений не дождался. Тот и во время бытия человеком особым умом не отличался, а уж после преобразования в червя вообще почти потерял разум. Моя воля стала для него священной, так что сейчас он ожидал моего приказа, который сможет выполнить.