Попрыгунчик 2. Путь воина.
Шрифт:
Хохотали минут десять, я даже с лавки упал и лежал там, дрыгая ногами. Наконец все успокоились, мне принесли обещанную кашу и я её за пять минут приговорил. Выпил стакан горячего чаю и довольно зажмурился.
– В первый раз вижу, такого счастливого человека! – подсел ко мне полковник Волков – Наши планы Сергей не изменились?
– Изменились товарищ полковник! Сейчас поедем к генералу и кое-что из ранее намеченного поменяем, расставим немного другой приоритет по целям. Появилась информация, которая в корне меняет часть наших планов. Расскажу на совещании, а пока готовьте транспорт, прокатимся на машине. Я пока к себе в землянку, через пятнадцать минут выезжаем! – ответил я и пошёл в свою землянку.
Вот блин, а она ещё моя? Может там уже кого другого поселили? Зайду я сначала к девчатам, узнаю у них. Девчата стояли и смотрели на меня, вдруг Ленка сорвалась и подбежала ко мне, обняв меня руками за талию. Следом подбежала Настя, а потом подтянулись и Маша с Янкой. Так мы и стояли, обнявшие меня со всех сторон девчонки и растерянный я.
– Девчат вы чего? Целый я, всё нормально! – прошептал я.
– А тебя больше не убьют? – тоже прошептала Ленка.
– Не хочу больше! – прошептал я передёрнувшись.
– Мы тоже не хотим! – ответила Настя, тоже шёпотом – Знаешь, как мы все ревели?
– Ты больше не умирай братик! Пожалуйста! – подняла на меня просительно глазки Ленка.
– Я постараюсь! Честное слово постараюсь! Самому не хочется! – грустно вздохнул я – А хотите в Москве жить? В школе учиться?
– А можно? – взглянули все на меня заинтересованно.
– Можно! Если согласны, то готовьтесь! Послезавтра поедем в Москву! – довольно заулыбался я.
– Честное пионерское? – задрала вверх голову Настя.
– Самое честное и самое пионерское! – улыбнулся я.
– Ура! – закричали Ленка с Настей и побежали собираться.
– Серёж, а мы тоже в Москву? – спросила Янка.
– Да девчата! Здесь оставаться очень опасно, после нашего удара немцы начнут здесь зверствовать, поэтому будет сплошная эвакуация всех гражданских жителей и детей в районы, не оккупированные немцами. Подальше в тыл, где нужны рабочие или крестьянские руки и где, они не помрут с голоду – ответил я.
– Серёжа, а я, про меня ты, что решил? – спросила Маша.
– Маш, я за тебя очень переживаю, но ломать себя не хочу! – ответил я.
– Значит, избавляешься от меня! С глаз долой, из сердца вон! А если я решу остаться, силой выгонишь? – решительно и зло, посмотрела мне в глаза Маша.
– Ну, зачем ты так! Никто тебя силой не гонит, просто здесь, действительно будет очень опасно. Выжить практически не реально, если всё получится, мы сорвём фашистам наступление на Москву! После такого удара под дых, они перебросят сюда несколько дивизий, танки, авиацию и, будут бомбить и обстреливать до полного уничтожения, любое замеченное в лесу движение! Понимаешь? Вы все, мне слишком дороги, именно поэтому я и хочу быть за вас спокоен и знать, что вы в безопасности! Скоро здесь погибнут несколько десятков тысяч людей, очень страшно погибнут! Ты хочешь быть среди них? – мягко спросил я её.
– Да! Я хочу отомстить за родителей, отомстить за себя! Я не хочу жить в Москве и видеть, вашу любовь! Видеть ваше счастье и быть отверженной! Я не хочу знать, что ты брезгуешь мной, после, после… - Маша расплакалась и убежала.
– Твою медь! – выругался я – Яна, что мне делать? Я ведь ей сразу сказал, что она мне только сестра!
– Серёжа, а она тебе совсем не нравится? – посмотрела мне в глаза Яна.
– Почему не нравится? Она красивая, но я её не люблю! Я тебя люблю Ян! Мне, что разорваться? – разозлился я.
– А почему ты не хочешь, позволить любить себя? Дай ей шанс! Пусть она станет ближе к тебе, ей это очень нужно! Она нуждается в твоей любви не как сестра, а как молодая женщина, пережившая очень сильное потрясение. Она чувствует себя отверженной и униженной, ей стыдно смотреть людям в глаза, ей кажется, все её презирают и брезгуют ей. Только в тебе она видела надежду и поддержку, а ты её оттолкнул. Она в отчаянии, её мир рухнул, и она не хочет жить. Я боюсь за неё, ведь она тебя любит всем сердцем. Она мне очень многое рассказала после твоей смерти и переживала нашу потерю искренне, а сейчас ты воскрес и опять она тебе не нужна. Я честно даже не представляю, как бы я сама повела себя в такой ситуации! Поддержи её Серёжа! Пожалуйста! – прижалась ко мне Яна.
– Как мне её поддержать Яна! Я не хочу ей врать! Не хочу! – растерялся я от такой исповеди.
– А ты и не ври! Просто расскажи, что ты к ней чувствуешь! Что она тоже дорога и важна! Что ты очень за неё переживаешь? Что постараешься уделять больше внимания и проводить с ней время! Ей ведь многого не надо! Только дай ей надежду и немножко приласкай! Вот и всё! – попросила Яна.
– В каком смысле приласкай? – опешил я.
– В любом Серёжа! Абсолютно в любом! Если будет необходимость, то и в горизонтальном! Ты знаешь, как она ждала месячных? Как шанс на новую жизнь! И тогда, когда ты забегал к нам в землянку мы плакали от счастья, что она не беременна! Мы были счастливы и если товарищ Сталин, разрешит иметь двух жён, я хочу чтобы второй была Маша! Это моё твёрдое решение! – заявила мне рассерженная амазонка.
– Значит, моё мнение, вас совсем не интересует? И мои чувства вам обеим не важны? Вы уже всё решили и выбрали жён за меня? Ну чтож! Оставайтесь со своим выбором! Послезавтра, вы уезжаете в Москву. Все! Ваше мнение меня не интересует! Отправлю силой и под арестом! Это тоже, моё окончательное решение и обсуждению не подлежит! Всё будет только так, как решу я! Пока для меня на первом месте война! После войны буду думать об остальном. На этом всё, мне пора ехать! А вы собирайтесь! – я резко и зло развернулся, и пошёл к подъехавшей Эмке с полковником, не оглядываясь на Яну.
К чёрту эту любовь, всё слишком серьёзно, у меня нет времени ещё и в этом треугольнике разбираться и тратить на него свои драгоценные минуты. Вот так всегда, хочешь как лучше, а получается…
Сел в Эмку и молчал всю дорогу. Полковник Волков на удивление, меня ни о чём не спрашивал. Вот, наконец мы и подъехали к авиагруппе, я предложил подъехать прямо к штабной палатке, чтобы не поднимать раньше времени суматоху. Полковник кивнул, соглашаясь.
Машина остановилась у входа и я, выскочив, как заяц, быстро забежал в палатку.