Пора счастливых дней
Шрифт:
— Нет, Мартин!
— Нет? — Его губы скривились в ироничной усмешке. — Возможно, пока я был рядом, ты предпочитала меня. — Он все еще крепко держал ее, но это уже совсем не было похоже на любовное объятие. — Но, не сумев удержать меня дома, ты решила, что для этой цели подойдет и Теодор, всегда смотревший на тебя с обожанием и с собачьей преданностью, так?
— Ты несправедлив ко мне, Мартин! — в отчаянии крикнула Синди. — Когда ты уехал, я чувствовала себя совершенно потерянной и боялась, что с тобой может случиться что-то ужасное.
— Хорошо… Я беру эти слова обратно. — В голосе Мартина, впрочем, не было раскаяния. — Значит, ты бросилась в его объятия из-за того, что слишком сильно скучала по мне, — с мрачной иронией констатировал он. — Ты была так расстроена, что не устояла перед моим заботливым кузеном и тут же зачала от него ребенка. Разумеется, он немедленно предложил тебе выйти за него замуж. — Он едко усмехнулся.
Синди устало покачала головой, глядя на Мартина глазами, полными страдания.
— Теодор сделал мне предложение до того… до того, как мы стали близки, — прошептала она, прекрасно понимая, какой вывод сделает из этого Мартин.
Синди вздрогнула. Ночной ветерок, который еще несколько минут назад казался таким нежным и соблазняющим, теперь пронизывал ее до костей.
Я снова потеряла Мартина, в отчаянии подумала она. Когда моя ложь вскроется, все будет кончено. Он никогда не простит меня за это. Никогда.
Уныние охватило Синди. Она ссутулилась, опустила потухшие глаза и прошептала:
— Знаешь, Мартин, давай не будем ворошить прошлое, тем более что оно так болезненно для нас обоих. Да и вообще уже поздно. Разреши мне позвонить от тебя домой, узнать, заснул ли Эдвин.
11
— Я сам наберу номер, — угрюмо произнес Мартин, подходя к телефонному аппарату, стоящему на журнальном столике возле балконной двери. — Привет, Кортни! Все в порядке? — спросил он. — Так… Хорошо, мы выезжаем немедленно.
При этих словах сердце в груди Сидни налилось свинцовой тяжестью. Она выхватила трубку из руки Мартина.
— Кортни, что случилось? Что-то с Эдвином?
— Синди, милая, только не волнуйся так! — Обычно спокойный голос соседки дрожал. — У него жар и рвота. Все началось так внезапно! Он зовет тебя.
— Вы вызвали врача?
— Н-нет… Я решила подождать твоего возвращения. Может, он простудился? Или подхватил инфекцию в детском центре? Корь или еще что-нибудь…
— У него сделаны все прививки. Кроме ветрянки, — припомнила она. — На коже есть сыпь?
— Нет… Но она появляется не сразу. Он жалуется на боль в горле. Ему трудно глотать.
— Он не задыхается? — взволнованно спросила Синди.
— Н-нет. Меня беспокоит жар. Малыш весь горит.
Синди охватила паника.
— Мы сейчас же выезжаем! Кортни, скажите ему, что мама и дядя Мартин приедут через пятнадцать минут…
В спешке Синди запнулась о край ковра и устояла на ногах только благодаря тому, что Мартин удержал ее за локоть.
— Я не должна была оставлять его так надолго, — корила она себя по дороге домой. Мартин вел машину почти на предельной скорости, не забывая, однако, внимательно следить за дорогой. — Я должна была почувствовать, что он нездоров! Он сегодня весь день был какой-то тихий и почти не притронулся к ужину. Я решила, что он просто огорчен тем, что мы уходим на весь вечер.
— Перестань обвинять себя, Синди! Ты оставляешь его не в первый раз.
— Мы впервые ушли вместе с тобой без него, — напомнила она, — и он мог почувствовать себя брошенным. Я должна была догадаться, что дело не в этом, что он заболевает. Боже, что с ним?! — Ее голос дрогнул. — А вдруг это что-нибудь серьезное? Я никогда не прощу себе, если…
— Синди, милая, дети легко заболевают и так же быстро выздоравливают. Вряд ли это что-то опасное, — попытался успокоить ее Мартин. — Если ты начнешь паниковать, от тебя не будет никакой пользы. Сейчас мы приедем домой и решим, что делать. Если надо, вызовем врача. Или отвезем его прямо в больницу.
Синди слабо улыбнулась в благодарность за поддержку. Однако ей вовсе не хотелось, чтобы Мартин думал, что она не способна справиться без его помощи. Те дни, когда она ощущала себя растерянной и беззащитной, давно прошли. Мартин уже дал ей понять, что он не годится на роль опоры.
— Я не паникую, — сердито заявила она. — Но любая мать встревожилась бы, узнав, что ее ребенок заболел, да еще неизвестно, чем…
Мартин накрыл ладонью ее руку, и Синди замолчала, поддавшись успокаивающему действию тепла.
— Может быть множество причин повышенной температуры. Простуда, ангина, вирусная инфекция… — Он легонько сжал ее пальцы. — Давай не будем заранее предполагать ничего страшного. Все началось неожиданно. Возможно, так же быстро и пройдет. С детьми это часто бывает.
Еще недавно, услышав из уст Мартина подобные слова, Синди заявила бы, что такой бродяга, как он, не может ничего понимать в детских болезнях. Но она уже успела убедиться, что Мартин очень чутко относится к Эдвину. За эти две недели он проявил больше понимания и терпения к ее сыну, чем Теодор за все годы их брака. Ее муж пытался быть хорошим отцом. Не получилось…
— Спасибо за моральную поддержку, — сказала она более спокойным тоном. — Не думай, что я не ценю это. Но… — Ее тревога вспыхнула с новой силой. — Я не могу не волноваться. Эдвин — самое дорогое, что у меня есть. И у него нет никого, кроме меня. Я отвечаю за его жизнь и здоровье. Если с ним что-нибудь случится…