Порочная случайность
Шрифт:
Мы с Тёмой трясёмся над своим чудом. Егорка у нас очень любознательный ребёнок. Первое что он сделал когда пополз, залез в кошачью миску и попробовал, ну очень вкусный корм Барсика, которого Наталья подобрала на улице незадолго до рождения сына.
Дальше эта шкода, став чуть попроворьнее, устроил на свой первый день рождение такой переполох, что до сих пор мурашки по коже.
Он умудрился засунуть в носик пару кусочков уже сухого корма. И с криками: «Мама бо-бо», показывая на свой распухший нос стал плакать, громко и решительно добавляя родителям
Дальше пошли только мелкие порезы и ссадины. Ребёнок пытался в свои пять лет готовить. И получалось уже у него достаточно сносно жарить картошку и глазунью. Повар с опаской пускал его на кухню и только под присмотром отца.
Артём так и руководит сетью клиник как главврач. А ещё Валерий Михайлович в качестве свадебного подарка Артёму построил, по его проекту отдельный детский центр травматологии и ортопедии.
Наш папа Артём постоянно пропадал в своей любимой клинике, но и про нас никогда не забывал. Каждую свободную минуту мы проводили вместе.
Сегодня выходной, но его заместитель и по совместительству друг Валера Золоторёв вызвал мужа на сложный случай ещё с утра, пока мы все спали.
Кстати, Валерий и Верочка – бывшая жена Артёма, поженились. И у них тоже мальчик. Вера тоже работала в нашей клинике и мы часто встречались семьями на различных праздниках. Правда они жили в столице, пока строится их дом на соседнем участке.
Тёма всем своим знакомым предложил должности в клинике, но естественно не все согласились.
Света с Марком жили на две столицы, пока у девушки показы, они обитали во Франции, как только была возможность, они возвращались в Москву. Брат тоже пристрастился к байкам и теперь у нас в гараже стоят два величественных коня, две Хаябы. На мои вопросы о племянниках, они просто отмахиваются. Светлана очень тяжело перенесла потерю. У неё была замершая беременность на раннем сроке. И о детях она теперь категорически не хочет слышать. Но я очень надеюсь, что в ближайшем будущем, она изменит своё мнение.
Мои родители приезжали всего один раз, на второй день рождение Егора. Побыли только на празднике и уехали дальше покорять Европу. У них пунктик, хотят объехать все известные им города, в которых хотела побывать мама в молодости. Общаемся только посредствам мессенджеров. Да и такое общение сводится к минимуму. Иногда мне жаль, что у меня такие родители. Зато Валерий Михайлович с Наташей с лихвой восполняют ребёнку бабушку и дедушку.
Маришка с Игорем так и работают в Серебряном ручье. Только теперь, помимо стариков, там отдыхают и проходят реабилитацию детишки с родителями. У них договор с клиникой Артёма.
– Мама, ну идём! – канючил, дёргая меня за рукав, малыш. – Там они лысые, только трогать их нельзя, – погрозил он мне пальчиком.
– И как только дедушка позволил тебе посмотреть на них? – спросила я у бегущего впереди Егора.
– Я честно-честно обещал их не трогать, – с гордостью ответил сын.
– Тогда показывай! – велела я.
Около
– Мамуль, дай телефон, пожалуйста. Я сфоткаю. Ты же не полезешь на высоту? Боишься? Да?
– Да малыш, не полезу. Очень боюсь! Только ты аккуратнее, не перепугай бельчат, – протягивая телефон, сказала я.
– Ах вот где мои любимые непоседы, – поцеловал меня в шею подошедший сзади Артём.
– Да милый, мы бельчат смотрим, – развернулась я в кольце рук и утонула в любящем взгляде мужа. Уже пять лет вместе, а всё как один день.
– Папа, папа! Папа приехал, – чуть ли сваливаясь с лестницы, закричал Егорка.
Артём подхватил на руки сына и закружил его так, что Егор смеялся от переполняющих его эмоций.
– Завтра летим на море, я взял отпуск. – отчитался муж. – Надеюсь ты не будешь против если мы возьмём с собой Ксюшу?
– Ура! С нами Оксана поедет на море! – закричал Егор и побежал впереди нас в дом.
– Конечно я не против, тем более будет кому присмотреть за Егоркой, – я остановила мужа и поцеловала со всей страстью. – Я тебя люблю!
– И я тебя очень-очень люблю, – отозвался муж.
Артём
– Папа, а когда нам аист принесёт сестрёнку? – любопытная мордашка десятилетнего Егора маячила в дверях кабинета.
– Не знаю сын, – серьёзно ответил я.
– Там мама плохо себя чувствует, – насупился ребёнок. – Я понимаю, что ты детский врач, но может быть посмотришь? – потёр он подбородок.
Меня подкинуло в кресле от его слов. Подскочив, я побежал на всех парах вверх по лестнице, в нашу спальню.
Снежана лежала на кровати и улыбалась.
– Ты чего так всполошился? Всё нормально, – выдавила она из себя. Теперь её лицо исказила гримаса боли и мне совсем поплохело.
– Рано же, – смотрел я на неё во все глаза. – Снеж, только не сегодня. Тридцать первое декабря, новый год. Дорогая потерпи, – прервал я свои высказывания. – Сейчас, поедем в клинику.
– Скорая уже едет, – закусывая губу от очередной схватки, сказала она.
– Там приехали, – заглянул Егор в комнату. – Идут наверх.
Акушер осмотрел жену и покачал головой. Поцокал и стал заполнять бумаги. Я ходил по комнате как тигр в клетке.
– Можно как-то побыстрее? – не выдержав, спросил у очень медленно пишущего мужика.
– Идёмте, – фельдшер состроил такое лицо, что мне захотелось врезать.
– Ангел мой, потерпи, – успокаивал я больше себя, чем Снежку. Лоб моей девочки покрыла испарина. Она тяжело дышала, губы были искусаны в кровь.
– Я поеду следом, Егор, отец, – да, я Валерия Михайловича стал звать отцом, – позвоню из больницы.
– Папаша, садитесь в машину, – велел мне фельдшер. – Не надо следом, будете поддерживать в пути.
Как мы добрались до больницы, помню смутно. Всё время пытался поддержать мою нимфу, а выходило наоборот, Снежана меня поддерживала и успокаивала.