Порочный 3
Шрифт:
Сначала они прошли через барную зону. Единственным прямым освещением здесь была подсветка из-за барной стойки. Прислонившись к барной стойке, стояла потрясающая блондинка. Высокая и грудастая, она имела, возможно, самые длинные и стройные ноги, которые Ливия когда-либо видела. На ней был облегающий черный пиджак, крошечная черная юбка и чулки в сеточку. На голове у нее красовалась эсэсовская кепи с блестящим ободком. На высоких каблуках она выглядела как нацистская версия амазонской богини. Ее губы были цвета свежей крови. Между двумя пальцами правой руки была зажата сигарета
Это была Хельга фон Трампе. Ливия всегда находила ее привлекательной, но сейчас эта женщина показалась ей особенно привлекательной. Она была живым воплощением всего порочного и восхитительного. В этот момент Ливия была уверена, что продала бы душу за одну ночь греха с этой великолепной арийской богиней.
Очевидно, почувствовав пристальное внимание, Хельга повернула голову в сторону Ливии. Она вынула мундштук изо рта и едва заметно улыбнулась, приподняв на миг уголки рта, а затем снова ее лицо превратилось в непроницаемую маску. Но даже этого мимолетного внимания со стороны такой невероятной женщины, как Хельга, было достаточно, чтобы у Ливии на время ослабли колени. Ей с трудом удалось удержаться от волнения на ногах, когда она следовала за геррoм Моноклем из бара на главный этаж.
Стены здесь также были украшены черно-белыми изображениями смерти и пыток в рамках. Среди них были сцены из концентрационных лагерей и полей сражений различных конфликтов на протяжении десятилетий. Другие были фотографиями жертв убийств на месте преступления. На других были запечатлены ужасные последствия страшных аварий.
Освещение здесь было ярче, чем в вестибюле или баре, хотя и ненамного. Кабинки выстроились вдоль задней и боковых стен лицом к пустой сцене. Все это было знакомо Ливии по предыдущим посещениям, но в этот раз было одно заметное отличие. Столы и стулья, которые обычно занимали большую часть основного зала, были убраны. В центре сцены на громоздкое сооружение был накинут большой, тяжелый на вид холщовый саван. Ливия взглянула вверх и заметила, что саван был прикреплен веревками к шкивам над головой.
Ее любопытство разгорелось. Она предположила, что сегодняшнее развлечение как-то связано с тем, что находится под саваном. Что это может быть, она понятия не имела, но с нетерпением ждала открытия. Это гарантированно будет что-то соответствующее декадансу.
Толстяк подвел ее к одной из кабинок у задней стены, и Ливия почувствовала, как ее возбуждение меркнет. Кабинка представляла собой широкий полукруг. В ее центре стоял небольшой стол, что давало достаточно простора для всех сидящих. В задней части кабинки сидели две женщины, одна из которых была мисс Викман.
Другая - доктор Воронова.
Они сидели рядом друг с другом. Доктор сидела, подогнув под себя ноги. Ее сброшенные туфли стояли на полу. Рукой она обхватывала плечи Викман. В другой руке она сжимала почти пустой бокал для коктейля. Как и Ливия, она была одета в очень откровенное черное платье. Можно сказать, провокационное платье.
Вид доктора, уютно устроившегося рядом с начальницей тюрьмы, вызвал прилив ярости. Ливия не могла этого понять. Это должна была быть ее особенная ночь с начальницей. Что эта двуличная дрянь делала здесь?
Толстяк откашлялся.
– Ваш второй гость прибыл, госпожа.
Мисс Викман улыбнулась, глядя на Ливию.
– Очень хорошо, мистер Хоффманн. Вы можете идти.
Хоффманн отдал честь.
– Хайль, Гитлер!
Мисс Викман кивнула и махнула ему рукой в пренебрежительном жесте.
– Да, да.
Толстяк покинул их. В тот момент, когда Ливия пыталась решить, сесть ли ей или подождать приглашения, она почувствовала, что кто-то приблизился к ней со спины. Она начала поворачиваться, но сильная рука протянулась и схватила ее за горло. Женский голос прошипел ей на ухо.
– Стой спокойно.
Ливия хотела вывернуться из сильной хватки, но хищная улыбка на лице начальницы тюрьмы подсказала ей, что это было бы ошибкой. Что бы здесь ни происходило, все делалось по ее приказу. Сопротивляться было бы глупо.
Еще одна сокрушительная волна разочарования обрушилась на нее. Ее обманули, заставив поверить, что сегодняшняя ночь будет волшебным вознаграждением ее безупречной работе, но было очевидно, что происходит нечто совсем другое. Единственное, что помогало ей сохранять рассудок в эти минуты, было твердая уверенность в том, что ее не за что было наказывать.
Она услышала щелчок, когда что-то зацепили за крючок на ее кожаном ошейнике. Затем рука отпустила ее горло, и она почувствовала, как ее дергают за ошейник. Наконец, обернувшись, Ливия увидела Хельгу фон Трампе. Мундштук был все еще зажат между ее пальцев. В левой руке та держала конец поводка.
Хельга подошла к начальнице тюрьмы и протянула ей поводок.
– Мне прислать еще напитков, госпожа? Похоже, что у вас все на исходе.
Та приняла конец поводка и кивнула.
– Да, было бы неплохо, Хельга. Пусть несут сразу бутылку. Спасибо.
Хельга отсалютовала и удалилась.
Викман улыбнулась и потянула за поводок.
– Сидеть, псина.
Ливии хотелось плакать. Это было даже хуже, чем она ожидала с той минуты, как увидела начальницу тюрьмы в обществе доктора Вороновой. Смешки и явное пренебрежение, обращенное к ней со стороны сопровождающего и Монокля, теперь были ей понятны. Они знали, что с ней собираются сделать. Но еще хуже было осознавать, что ее унижение только начинается. Она боялась представить, чем все это может продолжиться и как далеко зайти.
Доктор Воронова рассмеялся.
– Да, псинка, сидеть.
Мисс Викман хихикнула.
– Ты слышала ее, собака. Сядь или будешь наказана.
Стараясь не заплакать и не показать своих чувств от такого обращения, Ливия поставила свою сумку на маленький столик и начала садиться на полукруглую скамейку.
Но начальница тюрьмы резко дернула поводок.
– Нет, собака. На пол у моих ног. Там твое место.
На этот раз глаза Ливии увлажнились, когда она подчинилась этому приказу. Она опустилась на пол, встав на колени у ног Викман. Та еще раз сильно дернула за поводок и притянула Ливию ближе.