Порочный клуб. Измена

Суворова Анастасия Романовна

— Вот ты и пала ниже некуда, — усмехнулась она.

Но, прикрыв глаза, вспомнила, как зверел ошалелый любовник, вколачиваясь в ее безвольное тело, как он содрогался в ней и буквально сходил с ума от агонии. Никогда в жизни у нее не было ничего подобного. Даже сластолюбивый Макс не будоражил ее настолько. Он был страстным и раскрепощенным, вот только она не давала его внутренним демонам вырваться наружу. Ни разу.

— Теперь я понимаю, почему ты бросил меня, Макс, — вздохнула Жанна, включая воду в ванной. — Если бы я только знала, чего на самом деле хотят

мужчины, — сокрушалась девушка. — Если бы могла дать тебе это.

Жанна всхлипнула и уронила лицо в ладони.

— Ты был моим, а теперь…

Она судорожно вздохнула и зашла в ванную, встала под горячий душ и тут же услышала трель звонка.

— Кого еще в такую рань принесло? — выбираясь из ванной и обматываясь в полотенце, пробурчала она.

Жанна прошла к двери, оставив за собой мокрую дорожку. Посмотрела в глазок. Видно ничего не было, полная темнота.

— Кто? — боязливо спросила девушка.

— Курьер.

— В пять утра? — удивилась она, взглянув на часы.

— Вам срочная посылка из клуба «Измена».

— Из клуба? — недоверчиво протянула Жанна.

— Да, — подтвердил курьер и догадался отойти от двери.

Жанна пригляделась и не поверила своим глазам. Посреди лестничной клетки стоял тощий пацан с охапкой роз. Лица видно не было, его закрывали цветы.

Жанна открыла дверь.

— От кого это? — спросила она, принимая букет и роняя несколько роз на пол. Их оказалось настолько много, что девушка не могла обхватить их.

— Не могу знать, — отозвался парнишка, одетый в клубную форму. — Велено было передать по вашему адресу.

— Спасибо, — поблагодарила Жанна, склоняясь к букету и вдыхая сладкий аромат.

— Хорошего дня, — вежливо поклонился курьер.

Девушка занесла букет в квартиру и в замешательстве встала посреди прихожей. Макс дарил ей цветы, поэтому ваза в доме имелась. Но такаю охапку роз она не вместила бы.

Жанна отнесла букет на кровать и пошла искать емкость. Порылась в шкафах на кухне и не нашла ничего лучше, чем банка для сахара.

— Да нет, это не годится, — вздохнула она и достала ведро.

Набрав в тару воду, Жанна отнесла ее в комнату и стала ставить туда цветы.

— Красные, как в клубе, — нюхая каждый цветочек, бормотала девушка, пока не заметила, что на кровати лежат не только цветы. На темном покрывале белел прямоугольник конверта, а сверху еще и записка.

Жанна судорожно перевернула ее в надежде, что на ней будет указано имя, но его не оказалось. Зато имелся короткий текст.

«Жасмин, я понимаю, что произошедшего в клубе не отменить. И я сам корю себя за слабость. Прими мои искренние извинения и, если сможешь, прости».

Почерк был размашистым и летящим, писал явно уверенный в себе человек. Но и деликатный. Даже совестливый. Из троих ее новых знакомцев на подобный жест был способен лишь Бастиан, и Жасмин прослезилась, опустив лицо в ароматную цветочную шапку. А потом вспомнила, что на постели остался еще и конверт.

— Может в нем будет имя? — понадеялась девушка и распечатала пакет.

Имя там было, но лишь ее

собственное. Оно значилось на банковском чеке как имя получателя крупной суммы. Настолько крупной, что Жанна подумала, у нее рябит в глазах. Чтобы заработать такие деньги, ей пришлось бы батрачить лаборанткой полгода, причем без выходных.

Девушка осела на пол с чеком в руках и раскрыла в изумлении рот, только теперь поняв, что ей прислали компенсацию за испорченный вечер.

— Вот это размах у клуба, — пробормотала она, пялясь на бумагу.

Лизи говорила про максимальный штраф, но в тот момент Жанна не соотнесла его с собственной персоной, хотя подруга и об этом упомянула. Теперь девушке стало ясно, почему Лизи так напирала на парней.

— Интересно, скольких супчиков она так развела? — прошептала Жанна, поднимаясь с пола и ставя оставшиеся цветы в воду. — Вряд ли ее первый раз задрали до беспамятства в этом клубе. Она же как будто провоцировала парней. Вела себя настолько развязно и позволяла все, что те хотели. Как будто только и ждала, что они сорвутся с цепи. Почувствуют вседозволенность и расслабятся, а потом наделают глупостей.

Думать о том, что ее подружка зарабатывала таким образом деньги, Жанне не хотелось категорически. Если бы это было правдой, то пришлось бы признать, что никакая она не подруга.

— Может, Лизи нарочно привела меня в клуб, чтобы отдать на растерзание этим развратникам? Она знала, что сама не сумеет предъявить им претензии, но вот вступиться за скромную подружку, которая только встала на путь порока — это благородно. За нее можно и высшую меру наказания потребовать. А заодно и самой поживиться. Нет! — мотнула Жанна головой. — Не могла Лизи. Не настолько она дрянная девчонка.

Жанна улеглась в постель, уставилась на букет и вспоминала, как метался по гостиной Бастиан. Его единственного сильно взволновала выходка Дира. Блондин вообще не посчитал ее таковой. Ему казалось, что все, что вытворял обожравшийся транквилизаторами друг — это норма. А вот брюнет понимал возмущение Жанны и даже согласен был возместить ей моральный ущерб. И возместил, да не только деньгами.

— Значит ли это, что он рассчитывает на новую встречу? — любуюсь розами, прошептала девушка и, прикрыв веки, погрузилась в фантазии.

Глава 16. Заводная девчонка

Жанна возвращалась домой после тяжелой смены. Но утомила девушку не сама работа, к ней она давно привыкла. Угнетало давление, которое усугублялось с каждым новым днем в клинике. Если первые дни встречи с Максом были редкими, а сам он казался пренебрежительным и отстраненным, то теперь Жанна ощущала откровенную неприязнь. Макс как будто нарочно выискивал ее, чтобы сорваться. Впрочем, он был не единственным, от кого ей доставалось. Главврач тоже пребывал в странном, не свойственном ему возбуждении. Гонял врачей, сестер и даже своего приемного любимчика пару раз отчитал за нерасторопность. В общем, был взвинчен и несносен. У него явно произошла личная трагедия, и он нещадно вымещал злость на подчиненных.