Пороховой загар
Шрифт:
– Ты и сам это знаешь.
– Начинаю сомневаться.
– Это твое право. Я не обязан раскрываться перед тобой, не имея соответствующего приказа из Анкары.
– Ты должен обеспечивать мою работу.
– Без приказа я никому ничего не должен.
– Ты хочешь, чтобы я доложил о нашем разговоре полковнику Банадиру?
Джамар понял, что переборщил. Ему было прекрасно известно, что положение Банадира во властной иерархии Турции только кажется невысоким. На самом деле он имеет очень сильное влияние и пользуется поддержкой самого президента.
– Хорошо. – Он поднял ладони. – Признаю, я немного переиграл. Но ты должен понять меня, Нури. Ты приехал, сделал свое дело и вернулся в благополучную Турцию героем, а нам с Висаль надо оставаться здесь и рисковать жизнью. Насчет брата я не сказал лишь потому, что ни разу не видел его. У меня с ним нет и никогда не было никаких контактов. Он живет сам по себе.
– А нам и не надо, чтобы ты питал к нему родственные чувства, – сказал Сабих. – Важен сам факт того, что в Афрани живет твой двоюродный брат. Тот факт, что ты не поддерживал никаких отношений с ним, играет на нас. Ты наконец-то решил познакомиться с родственником. Кстати, чем занимается твой брат?
– Насколько я знаю, он чабан.
– Прекрасно, вот у нас и повод поехать в Афрани. Как его зовут?
– Али Такур. Он сын младшей сестры моего покойного отца. Всегда жил в Сирии. Отец тоже не поддерживал отношения с ними.
– Вот и восстановим справедливость. Не дело родственникам враждовать между собой.
– Никто ни с кем не враждует.
– Но и не знается.
– Это так.
– Не дело не общаться со своими родственниками. Мы поедем к твоему двоюродному брату.
– Вряд ли застанем его. Чабаны пасут отары, а не сидят дома.
– Да не нужен он нам, пусть пасет своих баранов. Главное, повод для поездки есть железный. – Сабих заметно повеселел, бросил взгляд на Висаль. – Спасибо, сестра.
– Не за что, брат. – Она ушла.
Сабих потер руки.
– Так, повод у нас есть. Твоего брата мы вряд ли застанем в Афрани, и это к лучшему. Но нам придется какое-то время провести с его семьей, хотя бы для приличия, и соблюсти все традиции и обычаи гордого курдского народа.
– Не придется, – проговорил Баха.
– Почему? Это будет подозрительно. Афрани – небольшое селение, там все и всех видно. Наш приезд, разумеется, не останется незамеченным. Почему ты говоришь, что нам не придется общаться с семьей Али Такура?
– Она погибла.
– Как, когда?
– Два года назад. Жена Али с тремя детьми и ее брат поехали к родителям в Пальмиру. Тогда в Сирии уже бесчинствовали разные банды, выступившие против режима Асада. Одна из них захватила семью Али и убила всех. Перед казнью боевики издевались над ними. Они изнасиловали Рунак, жену Али, и двух дочерей, которым было двенадцать и десять лет, сына шести лет, а ее брата Сардара заживо сожгли. Женщине и детям потом отрезали головы.
– Откуда такая осведомленность, Баха? Ведь ты же никогда не видел своего двоюродного брата?
– О той истории долго говорили по всей провинции.
– Али не женился повторно?
– Нет. Об этом я узнал от одного человека, который торгует здесь. Он родом из Афрани. Мы случайно разговорились, когда я покупал у него муку.
Трагическая история курдской семьи не произвела на Сабиха никакого впечатления. Ведь боевики – союзники Турции, а курды – враги. Они не заслуживают иной участи. Будь его воля, он без раздумий уничтожил бы весь этот проклятый народ.
– Это значит, что нам все же придется навестить дом Али. Хотя бы для того, чтобы убедиться в отсутствии хозяина.
– К нам могут подойти сельчане.
– Ну и что? Ты знаешь о трагедии семьи брата, и это лишний повод наладить с ним отношения.
– Хорошо, но как объяснить твое присутствие в Афрани?
– Баха, ведь я же твой друг. Именно я уговорил тебя поехать к Али. Все просто. Нет ничего правдивее самого элементарного объяснения, тем более основанного на такой трагедии. С этим решено. А Висаль молодец.
– Я накажу ее.
– Нет! Не забывай, что она моя сестра, пусть и сводная. Вернемся к теме. Объяснение у нас есть, значит, по маршруту проедем. Теперь вопрос, как провезти с собой спутниковую станцию?
Сабих ожидал, что Джамар начнет убеждать его в том, что это невозможно, смертельно опасно, но Баха спокойно ответил:
– В этом-то как раз нет никакой проблемы. Сейчас даже у чабанов есть такие станции. Разумеется, не столь современные, как наша, но они имеются у многих. В некоторых районах, особенно у границы, где турки глушат мобильную связь, спутниковые станции являются единственным средством сообщения с другими населенными пунктами.
– Молодец. Если патруль спросит, есть ли у нас средства связи, мы предъявим нашу станцию и скажем, что везем ее твоему брату в подарок. У вас же не принято ходить в гости с пустыми руками, да?
– Курды – гостеприимный народ.
– Знаю вашу поговорку. «Коня, саблю, жену – никому, а все остальное гостю». Если бы так было на самом деле.
– А разве это не так?
– Ты готов отдать мне свой дом?
– Нет, но…
– Вот видишь, значит, для курдов важны не только конь, сабля и жена. Но это все ерунда. Поговорка сложилась давно и имеет свой подтекст. Отлично, мы можем завтра спокойно начать работу.
Джамар прикурил сигарету и проговорил:
– Я, конечно, уважаю господина Банадира, но пойми меня, Нури. Без приказа своего руководства я не имею права покидать Хамен. Так что по городу, пожалуйста, я провезу тебя, доставлю, куда захочешь, но дальше не поеду. Без приказа.
– Да будет тебе приказ.
– Вот как будет, тогда и поедем. Ты можешь пройти к себе в комнату. Ты знаешь, где душевая и туалет тоже. В комнате есть все, что тебе может понадобиться. Отдыхай. Мы с женой закончим дела по хозяйству и тоже уйдем к себе. Во сколько разбудить тебя?