Портал И

Патрацкая Наталья

– Алла, мы тебя можем отвезти во дворец Павлина на белом теплоходе, он туда через день ходит, - сказал ей Юра с издевательскими нотками в голосе.

– Сама уеду!
– крикнула Алла, полная ревности к сопернице.

– Вот до чего дошла любовь! Женщина к мужику собралась ехать, а у него другая!
– завопил Юра.

– Не трави душу! Денег нет, а то бы поехала, - крикнула Алла.

– Алла, так мы тебе наскребем на дорожку, - сказал Юра, - мы и до теплохода тебя проводим, а хозяйкой станешь - авось про нас не забудешь.

–

О, редиски! Вот издеваются!
– Алла вздрогнула и ушла с террасы.

– Ирина, а ты куда хочешь? В сторожку в домино поиграть?
– спросил Паша.

– Илья Львович надо мной не издевался, как вы! Паша, ко мне больше не подходи! Считаю, что я отработала пансионат, - сказала Ирина.

Илья Львович всех четверых выслушал и незаметно покинул свой наблюдательный пункт в кустах. Он понял, что певица вернется, пусть не сразу, но вернется. Белая яхта в этих местах была только у графа Павлина. Илья Львович пошел докладывать о событиях директору пансионата: у каждого свой в жизни начальник. Директор должен знать все, но его почти никто не знал и не видел.

Директором пансионата работал незабвенный господин, он спокойно сидел в кабинете как простой чиновник с обычным именем Иван Сергеевич. Но то, что директор пансионата Иван Сергеевич Павлинов и пресловутый граф Павлин - одно лицо, мало кто знал. Этого не знал и сам Илья Львович, он лишь догадывался, рассказывая директору все, что сам знал.

Директора могла бы узнать Алла, но Юра его не видел, когда они были у него в замке. За ними и их любовью граф Павлин от скуки наблюдал сквозь хитрое зеркало: он их видел, а они его не видели. А кто Аллу пустит к директору? Никто! Но о желаниях Аллы Илья Львович сообщил директору пансионата.

Директор выдал Илье Львовичу премию. Детектив, счастливый, пошел в свою сторожку играть в домино. Граф Павлин задумался. Оказывается, Алла его не забыла. Мало того, она его ревновала! Это было полной неожиданностью. Это было приятной неожиданностью!

"Ох, как скучно, - подумал он.
– Все знаю, нет серьезного противника".

– Есть!
– сказал вслух сидящий в нем глубоко граф Павлин.
– Надо, чтобы Ирина следила за смотрителем, когда ему передадут порошок.

Он позвонил Илье Львовичу.

– Илья Львович, Иван Сергеевич тебя беспокоит, сделай так, чтобы твоя мудрая Ирина проследила за музыкантом-директором, когда тот будет передавать порошок смотрителю. Не упусти момент. Пусть она ведет этот порошок до графа Павлина!

– Будет сделано, сейчас все на обеде, я их у столовой встречу, - усмехнулся мысленно Илья Львович, но удержался от комментариев.

– Бери машину! Важно, чтобы Ирина видела момент передачи товара, оторви ее от сопровождающих ее лиц под любым предлогом! На карте честь пансионата!

Граф Павлин любил быть двуликим Иваном Сергеевичем.

Илья Львович заглянул в столовую: музыканты ели, пили. На коленях у музыканта-директора лежал пакет, товар был на месте. Вся четверка была в сборе. Он направился к своему столику, быстро поел, пошел наперерез Ирине. Паша сделал недовольное лицо. Ирина подошла к Илье Львовичу.

– Ирина, идем со мной! Мы с тобой поедем к башне.

– Интересно, поехали, Илья Львович, - сказала Ирина и помахала остальным.

Ирина и Илья Львович, не оглядываясь, пошли к центральному выходу из пансионата, где стояла служебная машина для разъездов. Он сам сел за руль.

– Ирина, я тебя подвезу, но рядом с тобой меня быть не должно, ты будешь следить за входом в башню. Есть предположение, что сегодня будет передана контрабанда смотрителю. Ты проследи, кто передаст ему пакет, постарайся увидеть того, кому смотритель потом передаст пакет. Вот карандаши, бумага. Ты сиди и рисуй, на тебя не будут обращать внимания. Ты говорила смотрителю, что художница, так вот и рисуй с натуры морские волны.

Илья Львович отвез Ирину к башне и исчез в стороне городского рынка. Она села рисовать. Смотритель сам подошел к Ирине и спросил:

– Девушка, у тебя памяти совсем нет? Решила волны рисовать с натуры? Рисуй, а мне не мешай. Если бы ты еще немного в сторонку села от башни, вон на том валуне.

– Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!

– Что ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, - проговорил смотритель и пошел к башне.

Минут через двадцать показался музыкант-директор. Он подсел к смотрителю, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Ирина пакет заметила, но еще она заметила, что пакета в руках возвращающегося музыканта-директора не было. Смотритель после ухода музыканта-директора повеселел.

– О, рисует. Смотри ты, а волны как живые. Девушка, а ты и впрямь художница! Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.

– Один рисунок я Вам подарю, сегодня волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.

– Ладно, рисуй, девушка, раз мне рисуешь.

У Ирины возникло ощущение, что смотритель принял на душу грамм сто водки или больше и был навеселе и взволнован. Она сидела, рисовала и не поворачивала голову в сторону смотрителя. Прошло полчаса перед тем, как появилась яхта.

Смотритель с пакетиком пошел к берегу, взял лодку...

– Ой, подождите! Я с Вами хочу прокатиться!
– закричала Ирина.

– Девушка, ты чего ко мне привязалась?
– спросил смотритель.

– Я не к Вам, я к волнам привязалась, - сказала Ирина и полезла в лодку смотрителя. Рисунок она оставила под валуном.

– Ладно, поплыли на яхту.

– Зачем привез бабу?
– спросил матрос недовольным голосом.

– Это не баба, а художница. Она волны рисует, она с вами хочет прокатиться.