Портал в магазине. Часть 4
Шрифт:
*
Кристель и Марджи остановились пообедать в придорожной забегаловке. Девушки ехали по Мексике уже полдня, старательно избегая больших городов. Наученные горьким опытом, они выбирали маршрут по тем местам, куда ни один полисмен в здравом уме не сунется.
Пока Кристель заправляла машину, Марджи заказала обед и закурила во дворе, ожидая подругу.
Смуглые мексиканцы, почти все усатые и разбойничьего вида, с интересом посматривали на двух американок - усталых, в пропыленных камуфлированных костюмах и полосатых нательных рубашках, в тяжелых "берцах" и с выразительно оттопыренными карманами штанов - ясно, что там у них не косметичка.
Обедая, девушки прислушивались к разговорам вокруг них. Усатые парни быстро поняли, что "девушки дяди Сэма" не шпионки, и их можно не опасаться, и вернулись к обсуждению своих дел.
– Слышишь, Крис?
– подняла голову Марджи.
– На Юкатане один воротила готовит частную армию для государственного переворота в одной банановой республике. Не знаю, на фига ему понадобилась эта занюханная трущоба, где даже тараканы от голода передохли, и годовой бюджет не больше стоимости "Феррари", но... Надо же с чего-то начинать. Предложим ему свои услуги, а? Инструкторами для его молодчиков.
– Да, начинать надо, - Кристель брезгливо жевала лепешку с острой начинкой.
– Юкатан, значит? А где именно?
– Там узнаем. Эти ребята, которые глушат текилу у стойки, точного адреса не назвали.
*
По дороге Кристель внезапно резко дала по тормозам и, пока ошалевшая от удара о приборную доску Марджи материлась и потирала плечо, светловолосая девушка бросилась в заросли придорожного кустарника. По доносящимся оттуда звукам Марджи поняла, что Кристель выворачивает наизнанку.
– Да, это точно не от маисовых лепешек, - пробормотала стриженная девушка, помрачнев, как туча.
– Все-таки этот урод сделал ей ребенка. И что делать будем?
Она вышла из машины на случай, если Кристель понадобится помощь, и задумалась. "Значит, месяца через 3 - 4, много через 5, придется брать тайм-аут. А потом думать, как быть с ребенком... Кристель, конечно же, будет рожать. Она ведь активистка движения "Нет абортам!". А значит, что за эти 5 месяцев нам надо будет надыбать денег минимум на следующие полгода. Будем надеяться, что Юкатан - не пустышка, и этот парень с наполеоновскими амбициями оплатит наш труд. А дальше? Ох, Кристель, Ми-ми, подружки мои родимые, что же вы заварили? Мира, конечно, сволочную штуку с нами выкинула. Но и Кристель тоже... Могла бы сделать скидку на возраст, на гормональные перепады. Но нет же, нашла коса на камень. Обе уверены, что правы..." - Мардж протянула руку вышедшей на обочину подруге. Кристель была очень бледной и пошатывалась.
– Марджи, сядешь за руль?
– попросила она.
– Ужасно кружится голова, боюсь попасть в аварию.
– Да, конечно, - Марджи помогла ей сесть в машину.
– И, если ты не против, я поищу место для ночлега. Что-то ты совсем расклеилась.
Кристель посмотрела на нее:
– Ты думаешь о том же, о чем и я?
– Похоже, да.
– Но ведь мы прорвемся?
– А ты сомневаешься?
*
Мира проснулась от того, что в комнате кто-то был. "Куолен?" - испугалась девочка спросонья и резко села.
В своей комнате, больше похожей на номер в элитном отеле, Мира была одна. В комнате слева жила ее ровесница, швейцарка Николетта, пухлая румяная блондинка с улыбчивым лицом. Она оказалась приветливой и добродушной, и выразила надежду, что они с Мирой подружатся.
– Тсс, - прошептал человек, стоявший у торшера, и Мира узнала Марджи. В штанах и полосатой рубашке подруга Кристель была похожа на парня, если бы не крепкая грудь, обтянутая сине-белой плотной тканью.
– К-ккак ты здесь оказалась?
– прошептала Мира, вылезая из постели и сунув ноги в тапочки.
– Прихватила кое-что у Седрика, пока он распутывал на мне веревки, - Марджи помахала телепортом, и тут же убрала его обратно под тельник.
– С паршивого козла хоть шерсти клок...
Вспомнив то, что узнала перед сном от Элион, Мира вспыхнула:
– Послушай, ты...
Марджи сжала ее плечи. В ВВС штурман Беркли на пари закручивала кольцом железные прутья и рубила ребром ладони огнеупорные кирпичи, и Мира чуть не вскрикнула от боли. Пальцы Марджи были как стальные.
– Нет, это ты меня послушай, - ровным голосом, так сдерживают рвущееся наружу бешенство, сказала Марджи.
– Я уже тебя наслушалась и насмотрелась, и г...а от тебя нахлебалась. Говорить буду я, а ты - молчать и слушать. Ясно?
Что-то было в ее лице, что Мира только кивнула, даже не огрызнувшись.
– Так вот, - Марджи словно чеканила каждое слово, словно вколачивала их Мире в голову, - когда ты в третий раз за неделю вывела из строя машину отчима, забив картофелину в трубу, мать хотела сдать тебя в интернат для трудновоспитуемых подростков с криминальными наклонностями. На твое счастье, в Фадден-Хилз приехала Кристель и забрала тебя. В интернате ты жила бы гораздо хуже, чем у нее. Комната на десятерых, у каждой девочки - койка, тумбочка и стул за общим столом. Ни компьютера, ни мобильника, не плеера, ни айфона! Удобства в конце коридора, пища - хуже, чем для свиней, за малейшее непослушание - карцер... Думаю, ты там проводила бы большую часть времени!.. Откуда я так хорошо знаю быт специнтерната? Нам проводили экскурсию в пятом классе, чтобы отбить охоту к кривой дорожке. Жаль, что у вас такой экскурсии не было. И раньше я одобряла поступок Кристель, когда она спасла тебя от этого, а теперь считаю, что там бы тебе вправили мозги, и ты не считала бы себя пупом земли и вершительницей судеб.
Мира открыла рот, чтобы возразить, но Марджи продолжала:
– Ты считаешь нас истеричками, поднимающими бурю в стакане воды? Подумаешь, велела дать по башке и привязать к стульям, ты ведь хотела как лучше, мы ведь, тупые кретинки, слушать тебя, умненькую, не хотели... Что такое "посттравматический синдром", знаешь? Да нет, это мало в книге прочитать, это надо самой перенести... Лет десять назад в одной "горячей точке" наш самолет подбили. Нас взяли в плен. Три дня мы провели в яме с мешками на голове, а командиры базы нарочно по-английски громко обсуждали, что с нами сделать: казнить перед видеокамерой, отдать солдатам или продать в бордель, за двух американок им бы хорошо заплатили... Что смотришь такими круглыми глазами? Да, было с нами и такое, когда мы были чуть постарше тебя. И когда нас вытащили из ямы, мы не знали, куда нас ведут, на казнь или в бордель. Что мы пережили в эти минуты, словами не передать... К счастью, ребята вовремя накрыли базу огнем и вытащили нас. Но мы потом три месяца лечились в военном санатории. Мы вышли оттуда здоровыми, и десять лет последствия плена никак не напоминали о себе. Но, сидя привязанными к стульям, пока ты нас увещевала, мы заново пережили те три дня. У меня свело судорогой все мышцы, я не могла даже ослабить веревки и было трудно дышать. В глазах у Кристель я видела панический ужас, еще немного, и ей стало бы плохо. И я не знаю, как это на ней отразится, тем более в ее положении.
– Положении?
– спросила Мира.
– Она что...
– Да, - ответила Марджи.
– А я до сих пор боюсь закрыть глаза - тогда мне сразу мерещится снова мешок на голове и вспоминаю, как нас тащили на веревках, как коров, за шею. Я не могу спать, у меня уже была долговременная бессонница после плена, а Кристель три месяца просыпалась по ночам с криком. Нас вылечили. А сейчас у нас даже нет возможности лечиться. И я не знаю, чем для нас обернется твое желание настоять на своей точке зрения. Вполне может быть, что вы с Седриком нас морально искалечили. Вот как ты отблагодарила свою сестру и меня. И с Седриком ты мне все испортила... Я ведь... Он мне очень нравился. Но если он оказался способен поднять на меня руку по твоему приказу, это не мой вариант, лучше быть одной, чем с парнем, распускающим руки. И еще. Мы тебя, конечно, не бросим. Обучение твое оплатим и поможем устроиться потом. Но не уверена, что когда-нибудь сможем забыть, что ты с нами сделала.