Портальных Дел Мастер. Книга Вторая
Шрифт:
Похоже, что именно так я мать и вызволю. И похоже, что теперь я смогу обойтись без сраного шантажиста Кольцова!
— Пятки! — будто бы в подтверждение моих слов проорал он из сруба. — Мои пятки! Не надо, пожалуйста!
Так…
И я уже даже знаю, что именно за зверь мне нужен. Маленький и неприметный. Такой, который может пробраться куда угодно.
Крыса!
В урбанизированном обществе урбанизированный пет — самый лучший разведчик!
Точно-точно! Мне срочно нужна ручная крыса. А ещё мне срочно нужно породниться с племенем лагертов. «Разрешу и отниму», — это понятно,
— Рагнар, — я перебил вождя на полуслове. — Скажите, пожалуйста, а у вас есть дочери?
Старик улыбнулся…
Следующий час мы проговорили с Рагнаром обо всяком.
В том числе и о свадьбе, которая внезапно оказалась взаимовыгодным союзом. Расчёт? Да. Но что теперь-то? Если все стороны от этого выиграют, то почему бы и нет?
Я получал крайне полезную для портальщика способность и делал ещё один шажок к могуществу, а племя лагертов защиту драконов, — бате я объяснил что к чему и он против не был. В конце концов, они же драконы, а не ручные собачки. Они рождены для боя; в этом их предназначение. Вот пускай, значит, и воюют с этими таинственными «пришлыми», тренируются, закаляются, растут и крепнут.
Мало ли когда они могут пригодиться конкретно нам?
Так что это тоже вроде как было полезно для обоих сторон.
Ну и плюс я пообещал наладить лагертам гуманитарную помощь на постоянной основе. В лесу они жили совсем недавно и уже начали потихоньку голодать, а ведь где-то впереди ещё и зима маячит.
Если Ивашкины не затянут со сроками, то скоро-скоро мы начнём рубить хорошее бабло, — как минимум на древесине. И я не обеднею, если стану таскать лагертам сосиски с крупами. А может быть даже витаминки какие-нибудь. Мыло, сигареты, спички… и что им там ещё нужно?
Короче говоря, мы с Рагнаром ударили по рукам.
Союзу быть.
Задерживаться сегодня в Дракон-Коньячном больше не было никаких причин и на этом мы разошлись. Ну а уже спустя пару часов мы с Лёхой сидели в спорт-баре, — всё так, как он недавно и хотел.
Время для шумного пьяного раздолья было ещё раннее, а потому из посетителей мы были чуть ли не одни. От массивных деревянных столов доносился сладкий запах пролитого пива. Стояла уютная полутьма. Мужик-диктор орал из телевизора что-то на своём странном спортивном языке, а милая девочка-официантка методично накрывала перед нами настоящую поляну.
Гренки из бородинского хлеба: жирные такие, зажаристые, щедро натёртые чесноком и посыпанные сыром. На небольшом железном подносе морские гады: раки, креветки и кольца кальмара. Рядом сыр косичка, жареная моцарелла и настоящий халуми, — впервые попробовал эту штуку; ничего так, но почему-то на зубах скрипит.
Куриные крылья, свиные рёбра и колбаски с капустой пока что не вынесли, но они уже были где-то в пути.
Короче говоря, сожрать всё это за раз у нас не было никаких шансов. Впрочем, скоро должны были подъехать Шиза и Костя. Сестра уже отчиталась по телефону, что таки сподобилась совершить прыжок и пребывала в полном восторге. Правда, на первый раз на полтора километра
Галочку напротив этого своего пунктика она могла смело проставить. Теперь из заявленного остались только дельфины и ледокол.
А вот Косте, кстати, прыгать запретили. Сказали похудеть на двадцать килограмм и только тогда возвращаться. И он, судя по всему, был этому несказанно рад.
— О-о-о-о! — заулыбался Лёха, когда наша девочка вернулась с главным гвоздём программы.
Четыре потные кружки золотистого лагера встали прямо перед нами. Сразу же по две на рыло, чтобы в случае чего не ждать, пока нальётся новое.
— За семью! — сказал я и мы с братом стукнулись кружками. — До дна?
— А почему бы и нет?
— Действительно. Почему?
Пей, Л ёшенька, пей.
— Ну ты как вообще? — я начал совсем издалека. — Что нового?
— Э-э-э, — Лёха оглянулся; проверил, к нему ли я обращаюсь. — Да много нового на самом-то деле, но ты и сам всё знаешь. Я же постоянно рядом с тобой последний месяц.
— Ну да, ну да, — сказал я. — Суетно как-то стало, да? Беспокойно. Прямо вот ни одной свободной минутки нет.
— Зато весело!
— Весело-то оно весело, — согласился я. — Но как здорово в этом мире суеты было бы найти свой островок спокойствия? Как думаешь?
— Ярик, ты меня пугаешь, — честно признался брат.
— Не пора ли тебе остепениться, Лёх? — я попёр вперёд. — Ты ведь уже не так молод, как тебе кажется…
— Мне двадцать два.
— … часики тикают, и время неумолимо несётся вперёд. Что останется в этом мире после тебя? Какое наследие ты оставишь? Никогда не думал об этом?
— Яр, ты чо? Нажрался уже?
— Да почему сразу нажрался!? Я просто волнуюсь о тебе и в кои-то веки решил поговорить по душам. Открыто, честно, искренне и не скрывая эмоций. Так, как и должны по идее общаться брат с братом…
— Всем привет! — тут откуда не возьмись появилась Шиза и увела прямо из-под носа у Лёхи вторую кружку. — О, пивас! Спасибо!
— Здарова, — а это за стол присел довольный жизнью Ходоров.
— Вот! — пускай они и припёрлись некстати, это самое «некстати» сейчас можно попробовать обернуть в «кстати». — Посмотри на ребят. Какие они стали счастливые, как только обрели друг друга. Лизонька прям расцвела, да и Костя теперь как будто бы другой человек.
— Яр, ты чо? — уточнил Ходоров. — Нажрался уже?
— Да что вы за люди-то такие!? — не сдержался я. — Почему вы всё человеческое сразу в штыки-то!?
— Нажрался, — кивнула Шиза и жадно присосалась к кружке. — О! Крылышки подъехали! Гранмерси!
— Так…
Пропащее поколение, — подумал я.
Нет в мире существа более скупого на проявление чувств, чем мытищинский подросток, который родился и вырос в начале девяностых.
Среди нас почему-то стыдно открыто говорить о любви и дружбе. Любить и дружить — нет, не стыдно, а вот говорить — да. Себе дороже. Только попробуй что-нибудь такое ляпнуть в пацанской стае, и тебя сразу же сожрут. Стыдно кого-то хвалить. Стыдно беспокоиться. Стыдно привязываться. Все проявления настоящих чувств мы каким-то странным образом научились подменять злым юмором.