Портальный прорыв
Шрифт:
В Аркенсейле он сделал то, что здесь называют карьерой. Превратился из безродного оборванца в могущественного, владетельного лорда. Там у него маркграфство и армия. Там он полководец, могучий волшебник и спаситель целого мира. Там у него друзья и соратники, а с верховным правителем он и вовсе на короткой ноге. А здесь?
Эдик машинально тронул подсумок с камнем вызова Аватара Властителя, печально вздохнул и опять погрузился в невесёлые мысли.
Здесь он никто и звать его никак. Студент-медик третьего курса, да и то вряд ли восстановят после такого перерыва
А делать-то что? А делать нечего.
На земле магии нет. Ни стихийной, ни эфирной, вообще никакой. Здесь он простой человек. Один из многих. Здесь он ничем не выделяется среди прочего люда. Здесь он не избранный, не владетель, не маг. И чем быстрее свыкнется с этой мыслью, тем легче будет влиться в прежнюю жизнь. Тем больше шансов не сойти с ума.
Ладно, война план покажет. Главное, до города добраться, а там видно будет. И лучше надолго не загадывать, особенно с учётом, как оно всё началось.
Эдик поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее и, наконец-то, уснул.
Завтра будет новый день и новая пища. Завтра будет понятнее.
Глава 4
Эдик проснулся спозарань, безо всяких будильников — вчерашний ужин искал выход наружу. Подпирало так, что кашлять боялся. Хорошо, не курил.
Он вскочил, на бегу подхватил карабин, метнулся к воротам. Приплясывая от нетерпения, прижался ухом к металлу, прислушался. Простоял так секунд десять, больше не смог. Естественные потребности победили инстинкт самосохранения в неравной борьбе.
Эдик рванул засов, пнул воротину и с «Вепрем» наперевес выскочил на улицу. Повёл стволом из стороны в сторону, готовый, если надо, стрелять… Много он в таком состоянии не навоевал бы, но и не пришлось. Ни дикие звери, ни жуткие монстры, не поджидали его за порогом, с целью растерзать и сожрать. И слава богу, иначе бы опростоволосился запросто. Если грубо сказать — то в штаны навалил.
Горизонт на востоке ещё не растерял алых красок, воздух бодрил зябкой свежестью, трава была седой от росы. Эдик это лишь мимоходом отметил. Сейчас его меньше всего занимали красоты летнего утра. Он спешил к деревянной будке сортира, притулившейся в огороде. В дальнем углу.
Пока бежал, решал непростую дилемму. Карабин брать с собой, или нет. По здравому размышлению оставил снаружи. Не хотелось эксцессов: провалится в дырку, как его потом назад доставать?
Крутнул деревянный ромбик запора, заскочил внутрь, устроился в позе орла. Усмехнулся — на память пришёлся институтский профессор, утверждавший, что такое положение самое правильное. Физиологичнее некуда. Облегчает процесс, напрягает нужные мышцы, уменьшает риски возникновения геморроя.
— Ну, до геморроя нам ещё далеко… — пробормотал Эдик и осёкся на полуслове.
Взгляд наткнулся на почти целый рулон туалетной бумаги, висящий на изогнутом заржавленном гвоздике. Дешёвая, серая, грубая, но как же её не хватало там, в Аркенсейле.
«Боже! Вот она, магия этого мира», — подумал он и принялся закруглять процедуры.
Облегчившись, Эдик почувствовал себя другим человеком. А после посещения бани, где вдоволь наплескался из тазика, словно заново народился. В «свой» гараж он вернулся намытым, бодрым и посвежевшим. Впрочем, там долго не задержался. Хлебнул компотику напоследок, забрал вещички и адьё.
Завтракать не стал, тушёнка сегодня в горло не лезла.
***
За ночь страхи утихли, Эдик шёл гораздо спокойнее, почти не дёргался. Нет, оглядывался, конечно, вздрагивал, иногда тыкал стволом в направлении возможной угрозы.... Но уже не так часто, как вчера — оружие добавляло уверенности.
Путь он держал в самый богатый дом на этом краю посёлка. Тут недалеко идти, метров сто. Кстати, там он карабин и нашёл. А ещё нашёл нормальную такую тачку и теперь планировал ехать с максимальным комфортом.
Вот уже и нужный гараж. Не запертый, по здешнему обыкновению.
Эдик подошёл, оглянулся на всякий случай по сторонам и, повесив карабин на плечо, потянул створки ворот на себя. Те распахнулись, пропустили внутрь дневной свет, и рукотворный стальной бегемот заблестел чёрной лаковой краской.
«Мицубиши-Паджеро». Не новый, но в очень ещё приличном состоянии. Дизель, двести кобыл, полный привод. Хромированные трубы обвеса добавляли нарядности. За тонированными в хлам стёклами скрывался шикарный кожаный салон. Эх, прокачусь!
О таком Эдик в своё время боялся мечтать, а оно вон как вышло. Сбылось.
С чувством нового собственника он обошёл машину по кругу, а когда эстетическое наслаждение стало невыносимым, полез в карман рюкзака. Погремел там ключами, выбрал нужную связку, с предвкушением чуда нажал кнопку брелка.
Нажал снова.
Снова нажал.
Болт. Даже, можно сказать, болтище — машина и не думала подавать признаки жизни.
Если бы Эдику было совсем делать нехрен, он непременно поразмышлял бы, подумал бы над причинами… Возможно, села батарейка в брелке; возможно, электроника выгорела под воздействием флюидов портала; возможно, случилось что-то ещё… Но сейчас он просто расстроился. Поэтому забил на все мозговые штурмы тот самый болтище и сосредоточился на одном единственном желании — убраться из этой клятой дыры, и чем быстрее, тем лучше.
Эдик с сожалением кинул взгляд на «Паджерика», выбросил связку ключей в смотровую яму и отправился дальше. Там ещё тачки есть, хоть одна заведётся…
Следующая — «Киа», третий «Спортейдж» стоял в гараже, но открытым. Эдик сгрузил рюкзак на пассажирское кресло, поставил карабин и ружьё прикладами на резиновый коврик, сам запрыгнул на место водителя. Погладил руль в толстой оплётке, провёл ладонью по фактурному пластику приборной панели, потрогал селектор переключения передач.
Вот они, технологии. Давно позабытые чувства…