Портрет

Мрожек Славомир

БАРТОДИЙ. Кролики.

ОКТАВИЯ. Что?

БАРТОДИЙ. Кролики, как мне кажется, самое подходящее. Будем разводить кроликов. Нужно в жизни чем-то себя занять. Кролики обладают способностью развлекать. Иной раз сидишь вот так усталый, со своими заботами, жизнь тебя измучила, терзают воспоминания, одним словом - гадко на душе. Смотришь, а тут кролик. Скачет, паршивец, и хвостиком машет. И сразу становится веселей. (Пауза.) Знаю, что ты хочешь сказать, у кроликов хвостик маленький, следовательно, махать им он не может. Это только так говорят, так представляют проблему, так принято считать. А вот для меня - машет, вопреки общепринятому

мнению. Мне известен аргумент, что у кроликов феномен махания хвостом - всего лишь иллюзия, возникающая, скорей всего, вследствие подвижности всего тела. Кролик машет как бы всем телом, стало быть, в известной степени и хвостом - так утверждает наука. Но ведь важно только наше восприятие, то есть наш внутренний мир. По-моему, кто-то стучится.

ОКТАВИЯ. Окно у соседей.

БАРТОДИЙ. Вот! Опять.

ОКТАВИЯ. Забыли закрыть.

БАРТОДИЙ. Кроликов разводят в клетках, лучше всего по два в каждой. Однако их количество вскоре начинает расти, если экземпляры, имеющиеся в нашем распоряжении, разнополы. И потому относительно быстро центр тяжести проблемы переходит из области личных отношений в область отношений общественных. Ибо мы оказываемся перед лицом общества и его структур. У меня, кажется, горло болит.

ОКТАВИЯ. Покажи.

Бартодий встает, наклоняется над Октавией, открывает рот. Октавия заглядывает ему в гортань.

Ничего не вижу.

БАРТОДИЙ. Ты уверена?

ОКТАВИЯ. Горло абсолютно нормальное и язык чистый.

БАРТОДИЙ. У меня же была ангина.

ОКТАВИЯ. Семь лет тому назад.

БАРТОДИЙ. Уже так давно? (Возвращается на свое место.) Кролики не знают политических партий. И потому сравнение их с человеческим обществом обманчиво, а наблюдения, накопленные в этой области, оказываются непригодны в применении к обществу людей. Не следует, однако, делать преждевременных выводов. Ибо нельзя исключить возможность, что в процессе дальнейшего развития, при условии более тщательных исследований, общество кроликов обнаружит столь высокую организацию, как и человеческое. И потому все мои усилия будут направлены именно на эти исследования. Если же выяснится, что в жизни общества кроликов политика играет ту же роль, которую она играет в жизни человеческого общества, я их тут же всех истреблю, сошью себе шубу и займусь разведением майских жуков. Я уже давно говорю об этих кроликах?

ОКТАВИЯ. Уже пять лет.

БАРТОДИЙ. Да, да, пять. Но это не означает, что следует отказываться от конкретных планов на будущее. Быстро, однако, все это пронеслось... Кажется, чем-то пахнет.

ОКТАВИЯ. Чем?

БАРТОДИЙ. Как будто паленым. У нас ничего не горит?

ОКТАВИЯ. Где?

БАРТОДИЙ. Вроде, на чердаке.

ОКТАВИЯ. Так сходи и посмотри.

БАРТОДИЙ. Не могу. Забыла, как я раз упал с лестницы?

ОКТАВИЯ. Шесть лет тому назад.

БАРТОДИЙ. Но все же упал.

ОКТАВИЯ. Ну, тогда не ходи.

БАРТОДИЙ. А если все же горит? Когда у нас загорелось в последний раз?

ОКТАВИЯ. Уже пять лет.

БАРТОДИЙ. Вот именно, уже пять лет... Как они быстро пролетели... Но вот что любопытно, - чем дольше что-то длится, тем быстрее проходит. Вернемся к кроликам. Кролики нуждаются в ласке, во всяком случае, на первом этапе. Да и на последующих тоже. Если мы обнаружим, что эмоциональные колебания, излучаемые нами в направлении кроликов, ослабевают, необходимо применить усилительное устройство. Чтобы уберечь их от шока, который

для таких маленьких существ мучителен вдвойне. К ослаблению наших чувств их следует приучать медленно и постепенно. Внезапное разочарование может для них стать потрясением, которого они не переживут. Помнить об этом обязан каждый начинающий кроликовод. Где мои носки?

ОКТАВИЯ. Какие?

БАРТОДИЙ. Шерстяные, в клетку.

ОКТАВИЯ. Я их выстирала и убрала в шкаф.

БАРТОДИЙ. Я их нашел в прихожей. (Пауза.) На полу в прихожей.

ОКТАВИЯ. Значит, ты их там бросил.

БАРТОДИЙ. Их надевали. (Пауза.) Повторяю: их надевали.

ОКТАВИЯ. В носках ходишь ты, значит, ты и надевал.

БАРТОДИЙ. Я их не надевал.

ОКТАВИЯ. Я тоже.

БАРТОДИЙ. Хочешь этим сказать, что в моих носках ходят духи? (Пауза.) Если мы не разводим кроликов сегодня, это не означает, что не займемся их разведением завтра. Поэтому каждый, кто не относит себя к кролиководам и, возможно, даже считает это достоинством, обязан не торопиться с выводами. Результат прожитой нами жизни можно признать окончательным лишь к моменту подведения итогов. Это соображение не из тех, которыми смогли бы воспользоваться кролиководы в узком понимании этого слова. Оно предназначено для более широких масс, в том числе и кролиководов. (Пауза.) Ты не брала кисточку для бритья?

ОКТАВИЯ. Для чего это, интересно знать, я могла бы ее брать!

БАРТОДИЙ. Для бритья.

ОКТАВИЯ. Ну, знаешь!

БАРТОДИЙ. Сегодня кто-то пользовался моей кисточкой для бритья. До меня.

ОКТАВИЯ. Кто?

БАРТОДИЙ. Возможно, я сам. Брился по рассеянности дважды. Хотя сомневаюсь.

ОКТАВИЯ. А я не сомневаюсь.

Пауза.

БАРТОДИЙ. Что у нас завтра будет на ужин?

ОКТАВИЯ. Макароны.

БАРТОДИЙ. Всего лишь?

ОКТАВИЯ. Ты же их любишь.

БАРТОДИЙ. Люблю. Но так скромно...

ОКТАВИЯ. А ты что, хочешь кого-нибудь пригласить?

БАРТОДИЙ. Как знать, как знать...

Сцена 3 - Бартодий, Анатоль, Психиатр.

В кабинете врача-психиатра. Металлический, больничный письменный стол, шкафчик, три стула и кушетка, - все такое же металлическое и больничное, за столом Психиатр - привлекательная женщина тридцати лет, перед ней Бартодий и Анатоль.

ПСИХИАТР. Извините, но я не понимаю. Кто, собственно, из вас пациент?

БАРТОДИЙ, АНАТОЛЬ (одновременно). Он!

ПСИХИАТР. В таком случае прошу по очереди. Пусть один из вас выйдет и подождет.

БАРТОДИЙ. Слышал, что говорит доктор? Ты должен выйти, а я поговорю с доктором. (Пауза.) Он не хочет выходить.

ПСИХИАТР. Очередность установите, пожалуйста, сами.

АНАТОЛЬ. Ты выйди. А я поговорю.

БАРТОДИЙ. Вот упрямый.

АНАТОЛЬ. Я не упрямый.

БАРТОДИЙ (к Психиатру). Видите, какой он упрямый?

ПСИХИАТР. Отвечайте, пожалуйста, каждый за себя.

БАРТОДИЙ. Он не может отвечать за себя.

АНАТОЛЬ. Могу.

БАРТОДИЙ. Ну, конечно. Уперся, чтобы поговорить, а несет, сам не знает, что.

АНАТОЛЬ. Знаю.

БАРТОДИЙ. Нет, не знаешь, понятия не имеешь.

АНАТОЛЬ. Имею.

БАРТОДИЙ. Видите, доктор?

АНАТОЛЬ. Не верьте, пожалуйста. Ему постоянно кажется, что я не существую.

БАРТОДИЙ. Существуешь, но не так, как тебе это представляется.

ПСИХИАТР. Вы давно знаете друг друга?

БАРТОДИЙ. Я с ним ходил в школу, а он со мной не ходил.