Порванный шелк
Шрифт:
— Согласна с тобой, — спокойно сказала миссис МакДугал.
— Вы? Но вы же сказали...
— О, я всего лишь хотела проверить, все ли у тебя в порядке с мозгами. Теперь я вижу, они на месте. Так каковы же твои планы?
Карен совсем не была уверена, что у нее были хоть какие-нибудь планы. Тем не менее, побуждаемая поощрительным ворчанием и кивками, она услышала себя как бы со стороны, многословно объясняющей планы на будущее; перспективы, которые она продумала во сне, — не иначе, потому что во время прогулок она этого точно не делала. Походы в музеи, где она могла бы изучать костюмы и ткани, из которых они сшиты; способы обработки антикварных вещей; поездки на выходные в близлежащие
«Она колдунья, — подумала Карен, — настоящая колдунья в восемнадцать карат. Как она могла догадаться, о чем я думаю, когда я сама не знала об этом? Или она просто вложила свои мысли в мою голову? Неудивительно, что Пат стал интересоваться магией и религиозными предрассудками. Его воодушевило поведение матери».
— Похоже, у тебя все под контролем и продумано, — произнесла миссис МакДугал. — Что касается товара, то в этом я тебе могу помочь; у меня найдется несколько друзей, которые с удовольствием согласятся заработать пару долларов на стороне.
— Я буду должна платить вам комиссионные.
— Сколько? — с надеждой в голосе спросила миссис МакДугал.
Карен начала было смеяться, но передумала. Миссис МакДугал была очень серьезна.
— Вы уверены? — отважилась спросить она, указывая на пышные наряды, разбросанные по комнате.
— Вполне. Я не доставлю моему предприимчивому сыну удовольствия распоряжаться этими вещами, но в одном он прав: этот дом слишком велик для меня и моих слуг. Джозеф скорее умрет, чем откажется хотя бы от одного из обычаев, который он считает существенным, а однажды он и вправду умрет. А остальные слуги такие же старые, как Джозеф, — Рейчел, моя горничная, — ты помнишь Рейчел? — и повар, и другие. В числе прочих я и им предлагала уволиться, но они отказались; по правде говоря, я не могу себе представить свою жизнь без них. Они — мои друзья. Итак, я решила все распродать, возможно, в конце лета.
— Патрику не нужен дом?
— А что он с ним будет делать?
— Как досадно, такое замечательное место выпускать из семьи после стольких лет.
Миссис МакДугал презрительно фыркнула.
— Пустая сентиментальность, девочка моя. Это место — обременительное имущество; оно разрушило моего отца, который старался жить соответственно этому месту и дому, не имея достаточных средств для этого; и он потерпел неудачу еще до того, как я вышла замуж за Джексона. А кроме того, вещи сами по себе ничего не значат. Только люди имеют значение. В доме нет ни одной вещи, включая сам дом, которой бы я не смогла пожертвовать, чтобы добавить хоть год к жизни Джозефа.
— Да, конечно. Но...
— Никаких «но». Решено. Ты уже закончила? — И, не дожидаясь ответа, миссис МакДугал нажала звонок, вызывая прислугу. Рейчел открыла дверь сразу, ожидая, видимо, где-то поблизости. Рейчел еще не успела войти в комнату, а косматое создание, извиваясь, уже направилось прямо к Карен. Та торопливо подняла ноги, и собака, промахнувшись, злобно вцепилась в ножку стула.
— Ужасная собака! — хором стали ругать ее Рейчел и миссис МакДугал, устремившись к животному с двух сторон. Миссис МакДугал первой подскочила к собаке и взяла ее на руки.
Рейчел крепко обняла Карен.
— Я надеюсь, это кошмарное существо тебя не поранило, душечка! — воскликнула она. — Я старалась не пускать ее сюда, но ей как-то удалось проскочить мимо меня. Сейчас я уже не такая быстрая, как раньше.
— Собака промахнулась. — Карен
Главным достижением Александра было первое место в состязаниях «Самая безобразная собака Вашингтона». Мероприятие проходило под патронажем миссис МакДугал. Она влюбилась в пса с первого взгляда и преследовала его владельца до тех пор, пока он не согласился ее продать.
Александр выглядел, как... Воображение всегда покидало Карен, когда она пыталась найти сравнение. Александр не был похож ни на одно вымершее или живущее существо. Размером он был с карликового пуделя, с той разницей, что кривенькие лапки его были короткими, как у таксы. Лохматый, как бобтейл, хвост он имел непристойно лысый. А цветовая гамма была настолько обширной, что в глазах рябило: черный, рыжий, коричневый, белый, и все это на общем сером фоне. В сравнении с ним канюк и крокодил выглядели просто красавцами. Он любил только две вещи — есть и кусаться. Его обожаемая хозяйка настаивала на том, что два этих пристрастия имеют родственное начало и что попытки Александра откусить кусочек от посетителя были результатом плохого зрения. Но, отдавая должное Александру, нужно сказать, что он обычно кусал одного и того же человека всего один раз. Обычно.
— Плохая, плохая собака, — тихо, проникновенно пропела миссис МакДугал. — Ты помнишь Карен. Ты не должен ее кусать. Ты любишь Карен. Она не возьмет тебя к себе жить, если ты ее укусишь.
— Р-р-р, — не согласился с ней Александр.
Карен беспомощно взглянула на Рейчел, которая убирала со стола, наблюдая одновременно за происходящими событиями. Рейчел сочувствовала, но не протестовала.
— Вы собираетесь отказаться от Александра? — пытаясь унять дрожь в голосе, спросила Карен.
— Конечно нет. Я и не думала этого делать. Бросить моего любимчика! — миссис МакДугал стиснула Александра, отчего тот вульгарно рыгнул. — Не собираюсь я переезжать в частную лечебницу, где весь обслуживающий персонал зовет тебя «дорогуша». Куплю себе маленький славный домик, обнесенный колючей проволокой и охраняемый секретными агентами. Рейчел, конечно, со мной поедет; и Александр тоже. Я только хочу, чтобы он пожил у тебя этим летом, пока я буду путешествовать.
— Куда вы поедете? — спросила Карен.
— На Борнео. Представляешь себе лицо Патрика, когда он увидит меня восседающей на осле, или на антилопе гну, или на чем-нибудь, что у них там является средством передвижения.
— Но, — Карен даже рот от изумления открыла. — Но... но... вы не можете...
— Почему же это не могу? Очень даже могу. Погуляю-ка я напоследок. Если буду жива, поселюсь в Золотом Поместье или где-нибудь еще, и вести себя буду соответственно своему возрасту. Ну а ежели нет — что ж, значит, прозвонил уже по мне колокол. Карен, я хорошо прожила свою жизнь. Никаких сожалений на этот счет. Я уже думала о том, чтобы поехать и раньше, да не с кем было оставить Александра. Он не ладит с Джозефом, да и Рейчел его боится — глупая старая дура. Ты слышишь, Рейчел. Как это так, бояться такую бедную махонькую собачку?!
— Да уж, конечно, бедную маленькую собачку! — воскликнула Рейчел. — Это же не собака, это же наполовину черт, наполовину — крокодил. Вы разве не берете его, мисс Карен? Возьмите, возьмите. У вас места живого не останется на ваших стройных ножках.
— Глупости. Он уже привык к Карен, и теперь он ее не тронет. Меня он, например, никогда не кусает.
— Это потому, что на вкус вы ему не нравитесь, — сказала Рейчел.
— Что это за манера разговаривать так со своим работодателем? — сказала миссис МакДугал, усмехаясь. — Быстро убирай все отсюда, или я заставлю тебя поехать со мной на Борнео.