Пошлый бывший
Шрифт:
— Что такое?
— Три года напряженной работы коту под хвост!
— Что там такое! — мое сердце подскакивает к горлу, потому что теперь он уже закрывает ладонями лицо, а Дэвид делает так, только когда все просто очень и очень плохо, словно он только что потерял чертову кучу денег. — Да о чем ты говоришь?
Он отодвигает клавиатуру в сторону, подается вперед и вновь закрывает лицо ладонями.
— Дэвид, да что, черт побери, происходит? — я сейчас прибываю наложу-в-штаны состоянии.
Затем происходит что-то невообразимое… Я слышу приглушенное хихиканье, раздающееся из динамиков, затем
— Ага, вот так, соси. Соси мой член, — в тот же момент мое тело напрягается, потому что, бл*ть, вашу мать, я узнаю этот голос! Это голос моего бывшего! И мне безумно хочется верить, что это не то, о чем я сейчас думаю.
Дэвид, наконец, выпрямляется, поворачивая в мою сторону монитор. И я… задыхаюсь от увиденного. Мои глаза распахиваются, небольшая часть меня умирает. Смотрю немигающим взглядом на экран, и там, в чертовом интернет-видео, я заглатываю член Стоуна Стила практически до задней стенки горла. ЧЕРТ. ВОЗЬМИ.
— О мой Бог! — вскакиваю со стула и хватаю в руки монитор, приближая свое лицо максимально близко. — Бл*ть. Бл*ть. Бл*ть!
— Джемма, почему?
Я чувствую себя такой униженной сейчас. Даже не могу ответить ему. Просто стою и пялюсь в компьютер, наблюдая за тем, как я — та, что на экране — поднимаю взгляд в камеру и улыбаюсь.
— Бог мой, ты в этом чертовски хороша, — раздается голос Стоуна. И я хихикаю. Я. ХИХИКАЮ. Как мерзкая шлюха.
— О, Боже, — воспоминания о той ночи все еще живы в моем разуме, а это видео смотрится еще развратнее, потому что Стоун — чертова рок-звезда с камерой, а я сосу ему как дешевая двухдолларовая потаскушка. — Выключи это! — указываю на экран, продолжая яростно трясти пальцем в сторону монитора. — Выключи это немедленно, Дэвид!
Дэвид тянется рукой к мышке и возвращает монитор в прежнее положение, затем мои глотательные и возбужденные звуки, которые я издаю с членом Стоуна во рту, прекращаются.
— Продюсер звонил мне сегодня, чуть раньше, по этому поводу, — расстроено вздыхая, он ставит локти на стол и складывает пальцы домиком перед носом. — Естественно компания не довольна тем, что произошло.
— Это произошло шесть месяцев назад, — возражаю с жаром я, — мы примерно пять месяцев как расстались, — направляюсь к его столу. — Откуда это вообще взялось? — могу поклясться, Стоун может быть и мудак, но он не настолько пакостливый ублюдок.
— Черт, если бы я знал, но это уже есть на дебильном YouTube, и примерно час назад Раш Уаилдер написал об этом в Твиттере. Я уверен, что пройдет немного времени, прежде чем группа «Пандемик Сорроу» ретвитнет эту хрень, и эти несчастные четыреста лайков стремительно увеличатся, попросту взрывая интернет.
— Бл*ть! — все, о чем могу думать, сколько человек это посмотрят. — Бл***ть!
— Понимаешь, не имеет значения, как давно это произошло. Это сраное видео везде.
Телефон Дэвида пищит. Он хватает его со стола, читает сообщение, а затем поднимает руки вверх, словно констатируя сказанное выше.
— Ну, что ж, бл*ть. Вот это и свершилось. Они разорвали с тобой контракт.
— Что?! Они не могли сделать этого…
— Они могли, и именно это они и сделали.
— О, Господи…
Прячу лицо в ладонях, стараясь изо всех сил правиться со слезами. На протяжении
— Этого не могло произойти, — говорю я со стоном.
— Что вселилось в тебя, раз ты сотворила такое?
Я пожимаю плечами.
— Черт, если бы я только знала. Я имею в виду, ну, а кто не делает видеозаписей со своими парнями в постели? Это – не преступление.
— Просто тебе не нужно было снимать видео сексуального характера с рок-звездой, которая не умеет держать в штанах свой член, — Дэвид качает головой. — Нам нужно найти тебе новое место работы, — он вздыхает. — Может что-нибудь подвернется на Эйч-Би-Оу (прим.: «HBO» (Home Box Office) — американская кабельная и спутниковая телевизионная сеть, которая показывает в эфире: популярные художественные фильмы, прямые спортивные трансляции, стенд-ап комедии, концерты и документальные фильмы)? Я даже не знаю, хотя бы на короткий промежуток времени, пока все это дерьмо не уляжется.
Присаживаюсь на стул, из-за всех сил стараясь побороть подступающие слезы и не дать волю чувствам. Я не только чувствую жуткий стыд, но еще и ужасно зла. На грани того, чтобы закричать. Три года прослушиваний, обещаний перезвонить и этих долбанных «к сожалению, вы не подходите нам на роль». Три года беспрерывных диет и бесконечных занятий в спортзале, чтобы выглядеть, как простая соседская девчонка, притом, что в Голливуде, каждая простая девчонка выглядит, как чертова гламурная красотка. И после этого, попадаю в какое-то идиотское детское шоу. Я не хочу работать в детском шоу, но, черт возьми, это начало карьеры. Я так зарабатываю на жизнь… И не смотря на это, считаюсь актрисой телевидения. И ОДИН гребаный минет рок-звезде разрушает все.
Резко поднимаюсь со стула.
— Куда ты собралась?
— Домой. Куда же еще? У меня больше нет гребаной работы!
— Кстати, — кричит он вслед, — нам нужно сделать для тебя новое портфолио (прим.: собрание документов, образцов работ, фотографий, дающих представление о предлагаемых возможностях, услугах фирмы или специалиста (художника, фотографа, фотомодели и др.)). Можно использовать твой развратный вид, как в видео. Это будет смотреться вполне ничего. Черт, это даже может помочь… кто знает? Я имею в виду, почему ты должна застрять в этом образе «милой соседской девчонки»?
— Спасибо, Дэвид, — говорю я и тянусь рукой к двери.
***
— Джемма, — произносит Стоун своим глубоким, восхитительно-рокочущим голосом. — Я тебе клянусь Господом, что нихрена не знал об этом.
— Стоун, как ты мог не знать об этом?
— Черт. Это видео было сохранено на «облаке». Это не моих рук дело, тем более тебе известно, что я не такой мудак. Говнюк, который сделал это, уже не работает с нами, и я даже не мог предположить, что он может так гадко поступить с тобой.