Посланник Внеземелья
Шрифт:
Часть первая
ГЛАВА 1
Дележка
Просветленные не боятся сансары. Им не нужно ни достигать нирваны, ни доказывать свое просветление. Они — совершенно обычные люди, которым больше нечего желать.
Из беспамятства вырвала головная боль. Похоже, кто-то здорово приложил его по башке чем-то тяжелым. Человек слабо застонал и попытался приподняться, оглядываясь. Незнакомая местность, голые, без единой травинки, скалы, обрывистый
— Ты, Лом? Слава богу, — Лерка Седов выпустил из руки камень и перевел дух. — Что случилось? На меня напали?
— Перехватили на полпути. Кто-то нас предал, — мрачно сказал шестилапый. — Кто-то из наших. Это и есть самое хреновое.
Все началось со звонка шахси. Пронзительный писк сигнала оторвал Седова от компа. На экране визора появилась страшная жабовидная рожа, поросшая жесткой клочковатой шерстью.
— Привет, Хиляк, — сказал Лом. — Слышал, тебя выбрали для Паломничества?
— Все уже слышали, — не отвечая на приветствие, огрызнулся Валерка. — Только я один ничего не знаю.
— Так уж и не знаешь? — усомнился шахси. — Ты — Паломник, и никто тебе ничего не сказал?
— Ну, вызывали, — неохотно признался Седов. — Велели молчать в тряпочку. Вроде, это тайна страшная для всех. Ха! Думаешь, ты первый звонишь?
— А что? — искренне удивился Лом. — Кто-то из ребят уже пронюхал?
— Ясное дело. Квантик первым нарисовался, поздравил. Интересно, с чем? — Валерка пожал плечами. — Ну, с ним никогда точно не знаешь. Еще Гадюка заглянула — вынюхивала, на что-то намекала, но прямо не сказала. Только Пух пока не показывался. Так что, ты третий.
— Ну, Квантик, ладно, он плохого не сделает. Да и Гадюка… — Лом нахмурился. — Понимаешь, Лерка, ты обязательно должен прийти первым.
— Это кто тут Лерка? — разозлился Седов. — Запомни раз и навсегда, жабья морда, меня зовут Валерий! Еще раз услышу, получишь в зубы!
Огромная пасть на экране распахнулась в приступе хохота, открывая роговые пластины, заменявшие инопланетянину зубы. Шахси веселился. Одним щелчком челюстей Лом легко мог перекусить Валерку пополам, а рядом с его полутонной тушей фигурка любого человека показалась бы хрупкой и беззащитной.
Но Лерка никому не давал спуску. Самый слабый в экспериментальной группе, он никогда не позволял задевать себя безнаказанно. На «Хиляка» Седов отзывался охотно — прозвища остальных ребят тоже трудно было назвать ласкательными, и почти все их придумал он сам, но назвать его Леркой, на правах лучшего друга, мог позволить себе только шахси. Рискуя спровоцировать стычку или делая это непреднамеренно. Как сегодня.
— «Против Лома нет приема», — лохматый жаб процитировал Леркину любимую пословицу, которую тот часто повторял в детстве, отчаявшись одолеть шахси хоть в какой-нибудь боевой или спортивной схватке. Приема не было. Но оружие было. Лом сам когда-то учил Седова им пользоваться. На всякий случай — как настоящий друг.
— Ладно скрипеть, шестилапый, не до шуток, — угрюмо огрызнулся землянин. — Ты что-то сказать хотел или просто на огонек заглянул?
— Хотел поговорить, но не так, — сразу же вернулся к серьезному разговору шахси. — Собраться нам надо. Всем нашим. Давай у Пуха, прямо в пещере. Квант подбросит. Кого еще выбрали, кроме Земли, не знаешь? Остальных двоих?
— Не знаю, и не интересуюсь, и знать не хочу, — ответил Седов равнодушно. — Что-то крутое. Плевать. Мне все равно.
— Сейчас не будет, — пригрозил Лом. — Так вот. В Паломничество идут две старшие расы. Твои соперники — денебианец и ашшур.
— Ашшур! — Лом оказался прав. Безразличие Валерки сразу сменилось гневом. — Хорошо. Через два часа у Пуха. Его только не забудь предупредить.
— Сам узнает, — эхом откликнулся шахси, медленно исчезая с тающего экрана.
Его соперник — ашшур, ящер! Седова захлестнула волна воспоминаний.
Первые пять лет жизни Валерия Седова можно было без преувеличения назвать счастливыми. Единственный, окруженный заботой и лаской ребенок в дружной и любящей семье, сын замечательных родителей, которого огорчало лишь упорно повторяемое мамой девчоночье прозвище. «Лерка, Лерочка» — звала она малыша.
Мальчику едва исполнилось пять, когда отец, капитан звездолета, погиб в схватке с ашшурами. Константин Седов был командиром знаменитого «Рюрика», уничтожившего флагман чужаков и задержавшего продвижение ящероподобных захватчиков до подхода кораблей земного флота. Неимоверными усилиями дипломатов войну удалось предотвратить, а осиротевшая семья Седовых — мать и сын — перебралась на Луну.
Валерка потерял все: любовь, внимание, заботу, Землю, отца и мать.
Пытаясь забыться в работе, Евгения Седова, известный селенолог, возглавила Лунную станцию. Наука заменила ей семью и не оставила времени для сына. Мальчик оказался предоставлен самому себе. И школе.
Валерка унаследовал внешность матери, но, к счастью, ему достался характер отца. В этом убедился первый же обидчик, который попытался поддразнить новичка-подготовишку.
— Ха! Лерка, девчонка! — услышав материнское обращение к Седову, съехидничал будущий одноклассник — здоровенный краснощекий крепыш. Через три минуты шутник валялся на полу в слезах и соплях, а остальные навсегда зареклись связываться с Психом. Так Седова стали называть в школе.
На Лунной станции и в учреждениях поддерживалась постоянная искусственная гравитация, но Валерка, совершавший долгие одинокие прогулки под куполом Лунограда, слишком быстро начал набирать рост, и врачи порекомендовали ребенку интенсивные тренировки при повышенной силе тяжести. Это пригодилось: мальчишка увлекся спортом.
Обманчиво хрупкий, необыкновенно красивый светловолосый подросток с тонким выразительным лицом и яркими зелеными глазами, чем-то похожий на сказочного сильфа, фанатично тренировался в спортивном зале, пытаясь нарастить мышцы, обучаясь всем доступным видам боевых искусств. Сила казалась единственной достойной целью.
Лерка ненавидел свою внешность. Порой он мечтал обзавестись безобразным шрамом на все лицо, но сам себя уродовать боевым отличием считал недостойным, а число тех, кто решился бы связаться с отчаянным драчуном, было равно нулю. Седов не стремился заводить друзей.