После Капитализма
Шрифт:
В этом случае суперпроблема – легитимация.
Пусть даже «Трест ДК» занят не ликвидацией России, не ее пожиранием и расчленением, а чем-то менее зловещим.
Пусть даже этот Трест предполагает какое-то сколь угодно скромное «онормаливание» отечественного капитализма. Чем и как Трест намерен легитимировать свое бесконечно уродливое дитя? Вряд ли Трест предполагает какие-то сверхоригинальные способы подобной легитимации. Ведь он планирует не только построить капитализм, но и вписать Россию в так называемое мировое сообщество. Пусть даже и в качестве периферии оного.
Так
Крайне робкие и крайне неуклюжие телодвижения нашего Треста, вдруг заговорившего о какой-то модернизации, не имеют ничего общего с реализацией в России сколь-нибудь полноценного проекта «Модерн».
Во-первых, никто, нигде и никогда не реализовывал проект «Модерн» теми методами, которые рекомендуют идеологи нашей модернизации.
Во-вторых, проект «Модерн» исчерпан.
В-третьих, в России, в отличие от могучих азиатских стран, нет традиционного общества, которое можно бросить в топку Модерна.
А в-четвертых… И вот тут мы переходим к самому главному.
Глава 2. Модерн – и историческая Россия
Политический процесс не приобретет искомого характера, если мы не скажем правду самим себе и другим. В том числе и тем, кто является нашими самыми непримиримыми противниками. Мы должны сказать ухмыляющимся десталинизаторам, десоветизаторам, антиимперцам и русофобам:
«Да, вы правы! Историческая Россия не совместима с Модерном.
Да, для того чтобы преодолеть эту фундаментальную несовместимость, нужно отказаться от всего: от русскости, от имперскости, от советскости. При этом нужно отказаться от всего сразу. Потому что и русскость, и имперскость, и советскость – это звенья одной цепи».
Признав эту правду – а это-то и боятся делать многие искренние российские патриоты – нужно сделать следующий шаг. И ответить себе на вопрос, почему Россия немодернизируема. И почему она веками сопротивлялась модернизации – ей и только ей.
Ведь в итоге на модернизацию согласилась даже глубокая Азия, гораздо более далекая от западного центра модернизации, нежели Россия. Чья культура, конечно же, являясь христианской, является одновременно и западной.
Так почему же Россия немодернизируема? В отличие не только от Европы и США, но и от Китая и Индии?
Потому что у Европы и США есть органичная для них и разработанная до деталей парадигма развития – Модерн.
Европа и США поставили в мировой историософской игре именно на эту карту. Они невероятно много выиграли. И заплатили за этот выигрыш весьма высокую цену.
Европа и США выиграли потому, что в течение пяти последних веков (начиная примерно с 1500 года нашей эры и вплоть до конца ХХ века) Модерн был той парадигмой, в рамках которой развитие осуществлялось наиболее мощно и системно. Европа и США и развивались потому быстрее других и сумели лучше других легитимировать капитализм. Ибо только проект «Модерн», как много раз
Азия, в отличие от Европы и США, не обладает фундаментальным ноу-хау в вопросе о развитии. В этом вопросе Азия не претендует на свою собственную парадигмальность. В других вопросах у Азии есть такие претензии. Причем и глубокие, и убедительные. В вопросе же о парадигме развития Азия таких претензий лишена полностью. Поэтому она относительно легко заимствует Модерн как чужую парадигмальность. Она приспосабливает Модерн к своей культуре, своему миропониманию. Приспосабливает – но не впускает внутрь себя. Приспосабливает – и добивается огромных успехов. Вначале тактических – в виде повышения качества жизни, роста экономической (а значит, и любой другой) мощи. Но это лишь первый шаг.
Наращивая свои успехи, Азия, конечно же, стремится вывести из игры вековечного западного конкурента. Сделав это, Азия будет по инерции развиваться до тех пор, пока в топку Модерна можно будет бросать остатки ее традиционного общества. А потом она застынет. Развитие прекратится. Лишенное его человечество в каком-то смысле перестанет быть человечеством. Этот сценарий был бы единственным, если бы не Россия.
Ведь даже если Запад осмелится бросить вызов Азии и уничтожить ее до такой степени, чтобы она не могла соединить свои восточные возможности с западной парадигмой модернизации, это ничего, по сути, не изменит.
Осуществить что-то подобное можно только с помощью массированной ядерной войны. Но предположим, что это удалось осуществить. Что дальше?
Запад не может длить Модерн по очень многим причинам. Модерн действительно близок к исчерпанию. Что же касается Запада, то, в отличие от Китая и Индии, он не может бросать в топку Модерна свое традиционное общество. Потому что это общество Запад уже давно использовал с подобной целью. И теперь ему бросать в топку нечего.
Итак, заимствование Азией западной парадигмы Модерна…
Огромные успехи Азии, достигнутые за счет такого заимствования…
Крах Запада как конкурента Азии…
Инерционное движение Азии в рамках позаимствованного ею западного Модерна…
И – остановка развития.
Повторяем, это было бы единственным сценарием, если бы не Россия. И это станет единственным сценарием, если Россия будет уничтожена.
Но почему Россия вообще, а в ее нынешнем состоянии тем более, может воспрепятствовать рассмотренному нами губительному сценарию? Или сценариям, если в качестве второго сценария рассматривать беспощадное уничтожение Азии Западом?
Потому что у России, в отличие от Азии, есть своя парадигма развития, качественно отличная от той парадигмы, которая именуется проектом «Модерн».
Дело не в том, что у России есть особый путь. О котором так любят говорить наши почвенники, избегая особых уточнений в вопросе о том, что стоит за словом «особый».
Дело в том, что Россия являлась и является – даже в ее нынешнем, крайне прискорбном состоянии – монопольным обладателем такого нематериального актива, как альтернативная Модерну парадигма развития.