После полуночи становится жарче
Шрифт:
Найл склонил голову вбок.
– Так ты пришел к выводу, что убийства совершает гибрид.
– А ты разве в этом не убежден?
Найл не ответил.
– Имя.
– Я его не знаю.
– Дерьмо собачье, ты знаешь…
– Я знаю, что он в городе, потому что почувствовал волну его силы в ту ночь, когда напали на тебя и нашего милого доктора. Ну и что с того? Уверен, она тоже это почувствовала. Имея такие навыки в обнаружении Иных, как у нее, Эмили наверняка засекла его лучше меня. – Найл вздохнул
– Тебе же лучше, если ты мне сейчас не лжешь. – Но разве демоны не занимаются именно этим? Разве они не врут постоянно? Не извращают правду?
Проклятье. Надо было взять с собой Эмили. Она бы смогла отличить правду от обмана.
Но он не хотел ею рисковать.
Не хотел подвергать еще большей опасности.
– Думаешь, я не хочу, чтобы этого парня остановили? – В голосе Найла чувствовалось некоторое любопытство. Демон пристально посмотрел на Колина.
– Думаю, что тебе плевать на то, что происходит с людьми.
– Но мне совсем не плевать на то, что происходит с моими собратьями.
Джиллиан Нимонт.
– Где она?
Найл даже не притворился, что не понял вопроса.
– О ней уже позаботились, оборотень. Она была первой жертвой.
Сукин с…
– Позаботились? Что, черт возьми, это значит?
Взгляд черных глаз Найла стал тяжелым, воздух вокруг завибрировал от ярости, которую испытывал демон.
– Это значит, я не хотел, чтобы ее вскрыл один из человеческих докторов. Чтобы ее препарировали, копались в ней. Она заслуживала лучшей участи.
– И что? Забрал ее тело? Спрятал его? Собрал ее одежду, чтобы все выглядело так, будто она смылась из города? Уничтожил улики…
– Я похоронил ее так, как это приличествует демону. Я выказал ей уважение в смерти, которого ублюдок не проявил при ее жизни.
Третья жертва.
– Ты не можешь так поступать, Найл. Жить по своим собственным законам, своим собственным…
– Она была моей сестрой. – Костяшки пальцев на руках демона побелели, когда он с силой сжал кулаки. – Он… сломал ее. Оставил валяться в переулке, среди мусора и крыс. В ее глазах застыл ужас, она лежала в луже крови. – Найл покачал головой. – Не говори мне, что я могу делать, а что – нет. Я должен был ее защитить, но не смог. Поэтому я сделал единственное, что было в моих силах.
Группа на сцене закончила играть. Тишину заполнил шум голосов.
– Если бы я знал, кто он, подонок уже давно перестал бы охотиться, - пробормотал Найл. – Ублюдок уже был бы мертв.
Колин поверил ему. Как поверил и тому, что Найл заставил бы убийцу страдать, страдать долго, прежде чем ублюдок найдет успокоение в смерти.
Губы Найла изогнулись в мрачной, безрадостной улыбке:
– Интересно, кто из нас найдет его
Зверь завыл в ответ на такой вызов. Человек произнес сквозь сжатые зубы:
– Этот вопрос касается не только Иных. Погибли люди. Его будут судить по закону. Закон…
– Тогда лучше бы закону добраться до подонка раньше меня. – Найл кивнул головой. – Наслаждайся пивом, детектив. И хорошей охоты.
Колин только прорычал в ответ, когда Найл исчез в толпе.
Хорошей охоты.
Если б все было так просто. Если б он только мог поймать след по запаху ублюдка…
В задумчивости, Колин снова стал оглядывать толпу. Незнакомые лица…
Эмили. Его сердце забилось в бешеном ритме. Она не должна быть здесь. Он же сказал ей, чтобы держалась подальше от «Адского Рая». И вот она: идет рядом с каким-то блондинчиком, держит его за руку, поглаживает.
Что за хрень?
Знакомый мускусный запах хлынул в его ноздри. Колин вскочил на ноги.
Эмили и ее таинственный спутник вышли из бара через двери черного входа.
Не раздумывая ни секунды, Колин ринулся за ними, выпустив на всякий случай когти.
– Томас! Нет, не надо!
Гит ринулся на крик Эмили, и ужас наполнил его при виде открывшейся сцены.
Мужчины не было. На его месте стояла огромная черная пантера. Ее сверкающие клыки были обнажены, тело было готово к прыжку.
Оборотень. Колин это понял в то мгновение, когда до него донесся запах ублюдка.
Эмили стояла перед зверем: правая рука поднята, на лице застыл страх. Она пятилась и шептала что-то, что Гит не мог расслышать.
Пантера зарычала и шагнула к девушке, распахнув пасть с намерением рвать и кромсать…
Нет! Не Эмили. Не его женщину.
Колин рыкнул, и пантера обернулась в его сторону. Задние лапы животного согнулись, готовясь к прыжку.
Дерьмо.
Не осталось времени для маневра. Для того, чтобы достать оружие. Пантера прыгнула и прижала Гита к земле. По горлу Колина пронеслась волна горячего дыхания животного, слюна капала с клыков зверя, когда тот склонил пасть, чтобы убить.
Эх, не хотел Колин, чтобы все произошло именно так. Не хотел, чтобы она узнала…
Эмили с криком кинулась к ним.
Пантера застыла, ее ноздри раздувались… Зверь медленно, очень медленно повернул голову в сторону девушки.
Человек. Слабый. Добыча. Так думали все хищники. Они охотились, убивали слабых.
Только. Не. Эмили.
В грудь Колина вонзились острые, как бритва, когти, оставляя ощущение, будто огонь пронесся по коже.
И тут Гит понял, что выбора у него нет.
Он сжал зубы и открыл клетку, в которой томился его собственный хищник… выпустил его.
Время охоты. Время убийства.