После заката
Шрифт:
– Все правильно, – улыбнулся Эльдар, – вы действительно разбираетесь.
Они прошли дальше по аллее. Она покачала головой.
– Столько времени живете в Москве – и до сих пор не смогли найти себе друга? Я имею в виду друга женского пола...
– Почему не смог? – угрюмо ответил Сафаров. – Я познакомился с молодой женщиной, которая согласна переехать ко мне. – Он не стал уточнять, что она уже живет в его квартире.
– Прекрасно. Кто она по профессии?
– Финансист.
– Работает?
– Да. В Министерстве
– Очень неплохо. А сколько ей лет?
– Двадцать семь.
– Прекрасный возраст. Вам, кажется, тридцать три? Почти идеальная разница. Что вам еще нужно?
– Встречаться с вами, – честно признался Эльдар.
Светлана вспыхнула, покраснела, быстро отвела глаза.
– Не нужно так говорить, – мягко попросила она, – это даже нечестно. Вы холостой и свободный человек, а я замужняя женщина, скованная десятками предрассудков, имеющая мужа и взрослого сына.
– Вы все время напоминаете мне о муже и сыне, как будто я могу о них забыть, – вздохнул Эльдар. – Давайте закроем эту тему. Я просто рад, что вы соглашаетесь иногда встречаться со мной, хотя бы и в этой парковой аллее и в присутствии еще одного мужчины. – Он показал на пуделя.
Светлана расхохоталась, тряхнув головой со светло-каштановыми волосами, которые ему так нравились. Потом, разом посерьезнев, задумчиво произнесла:
– Значит, у вас уже появилась подруга... Что ж, я вас поздравляю. Это правильно и немного забавно. Получается, что у нас с ней тринадцать лет разницы, а это уже просто неприлично много. Как вы считаете?
– Я об этом не думал, – признался Эльдар, – мне как-то странно подходить к этому вопросу строго математически. Но могу вам сказать, что, когда иду встречаться с вами, у меня сердце колотится, как у обычного ученика средней школы.
– Вы, как восточный человек, очень любите цветистые комплименты... – Она дотронулась до его руки, ее пальцы по-прежнему были холодными. – Нам нужно просто закончить эти мучительные отношения. Мы познакомились при весьма необычных обстоятельствах, когда я едва не сбила вас на своей машине. Неужели нужно второй раз наехать на вас, чтобы мы завершили навсегда наши встречи?
– Я не могу, – пробормотал Эльдар, – мне так не хватает общения с вами...
– Надеюсь, вы понимаете всю сложность нашего положения? И невозможность наших встреч в будущем?
– Не понимаю. Давайте не будем говорить об этом, – попросил он, – просто прогуляемся туда и обратно.
– Идемте, – согласилась Светлана.
Пройдя еще шагов двадцать, она не выдержала.
– Надеюсь, что ваша молодая подруга достаточно красивая, если вы обратили на нее внимание.
– Красивая. Она украинка.
– Блондинка?
– Нет. Брюнетка. Зеленоглазая брюнетка.
– Значит, красивая, – несколько задумчиво произнесла Светлана.
Они пошли дальше.
– Муж хочет вернуться на работу, – сообщила она. – Сама не знаю, почему я вам об этом рассказываю...
– Я слышал, – кивнул Эльдар. – Наверное, снова вернет себе власть. Они прогнали Гамсахурдиа и вполне могут выбрать вместо него Эдуарда Амвросиевича.
– Неужели вернется?
– Обязательно. И вообще, достаточно скоро все поймут, что в советское время кадрами не разбрасывались. Никто просто так не мог стать руководителем района, города или республики. Кадровики отбирали личные дела, досконально их проверяли, а кандидаты проходили жесточайший отбор – сначала выбирали молодого человека из массы инструкторов, потом выдвигали его в заведующие, направляли в горком, потом в ЦК. Целая иерархия, продуманная и точная, которая достаточно неплохо работала. Поэтому я уверен, что не только Шеварднадзе, но и все остальные бывшие руководители начнут возвращаться на свои места. Гейдар Алиев в Азербайджане, Лучинский в Молдавии, Бразаускас в Литве и так далее.
– Михаил Сергеевич тоже вернется? – шутливо спросила она.
– Нет, – сразу ответил Эльдар, – у него как раз нет ни единого шанса. Ведь государства, которым он руководил, уже нет. И, видимо, будет очень не скоро.
– Вы об этом жалеете?
– О самом государстве – не очень. А вот об обычных людях – да. Они оказались отброшены далеко назад. По подсчетам экономистов, реальное положение дел в экономике на уровне восемьдесят пятого года будет восстановлено лет через двадцать. Или двадцать пять. Обидно, когда у народов отнимают такой срок жизни. Поэтому у него нет шансов. Видимо, как и у меня с вами.
– Не напрашивайтесь на комплимент, – покачала головой Светлана, ее собачка опять слабо тявкнула.
– Какой комплимент, если я достаточно откровенно говорю о своих желаниях... Мне вообще так стыдно... За всю жизнь я никогда не уговаривал так долго ни одну женщину. У меня их было не так много, но я всегда старался вести себя порядочно. А теперь я пытаюсь все время с вами увидеться, все время прошу у вас о встречах... Я напоминаю себе жалкого попрошайку, который все время выпрашивает монетки, а проходящей мимо даме просто лень бросить их ему.
– Вы никогда не писали стихов?
– Не писал. У меня нет поэтического дара – скорее прозаический.
Они дошли до конца аллеи и повернули обратно.
– Понимаете, Эльдар, все должно наконец закончиться, – твердо сказала Светлана, – и наши встречи, и наша дружба. Она будет компрометировать не только меня, но и вас. Не скрою, что вы мне симпатичны, но всему хорошему когда-нибудь приходит конец.
– Коротко и ясно. Собственно, об этом вы все время и говорите. А когда я смогу увидеть вас в следующий раз?