Последнее дело Дрюри Лейна
Шрифт:
– Не люблю неопределенностей.
– Тогда о себе. Роу вздохнул.
– Я предпочел бы о вас. Обо мне – нечего. Работа, еда, спортивный зал – вот и вся моя жизнь. Работа, конечно, главное. Есть что-то особенное в Шекспире, что захватило меня. Не было и не будет другого такого гения. И не столько творения интересуют меня, сколько сам творец. Что сделало его тем, кем он стал? Какие источники питали его гений? Какой огонь горел в нем? Я хотел бы все это знать.
– Я была в Стрэтфорде, – сказала Пэт. – Что-то удивительное ощущаешь там… в
– Тень гения.
Оба замолчали. Глаза Роу горели тем фанатическим блеском, о котором упоминала Пэт.
– А я бы хотел увидеть тень человека, – продолжал он, – ведь о Шекспире-человеке мы почти ничего не знаем. Например, о весеннем периоде его жизни… Я рассказал это старому Сэму Сэксону, и он благословил меня. Предоставил в мое распоряжение всю свою библиотеку. Даже обещал финансировать мои исследования, если я что-нибудь найду…
– А миссис Сэксон?
– Несравненная Лидия! – засмеялся Роу. – Старая перечница. Мешала, как могла. Ни черта не понимает в литературе и еще меньше в редких книгах, собранных ее мужем.
– А кто же наблюдает за этой коллекцией? Вы один?
– Что вы? Меня к ней подпускают только под охраной. Сторожевой пес по имени Краббе следит за мной в оба глаза. Двадцать три года управляет он библиотекой Сэксона и будет управлять ею до смерти. Старик помянул об этом в завещании.
– Вы ведь тоже упомянуты.
– Только для наблюдения за собранием, подаренным Британик-музею. Я не знаю и четверти того, что собрано Сэксоном. Впрочем, теперь это не имеет значения.
– Почему? – удивилась Пэтэнс. – Потому что я встретил вас.
Инспектор вернулся из музея недовольный и злой. Достал изгрызанную трубку, набил ее вонючим табаком, полистал календарь.
– Мисс Броди! – позвал он.
Вечно печальная стенографистка встала перед ним, затаив дыхание.
– Кто-нибудь звонил?
– Нет, сэр.
– Почта?
– Не было, сэр.
– Идите.
Мисс Броди словно растаяла в воздухе, и Тэмм вновь остался наедине со своими мыслями. Черт бы побрал этого Донохью!
Минуту он стоял возле окна, созерцая надоевшие очертания Таймс-сквера. Трубка чадила на всю комнату. Затем инспектор подошел к телефону и набрал номер.
– Соедините меня с инспектором Геогеном. Алло, это ты, Батч? Тэмм говорит.
Инспектор Геоген виртуозно выругался.
– Приветствую, – сказал Тэмм, – знакомый прием. Да, да, здоров как бык. У меня к тебе дело. Ты помнишь Донохью, который работал у тебя в группе? Ушел в отставку лет пять назад. Рыжий такой детина.
Инспектор Геоген промычал что-то неопределенное.
– Неужели не помнишь? Скотина ты неблагодарная. Ведь это он спас тебя от верной смерти.
– Так бы и сказал сразу, – затрубил Геоген. – Теперь вспоминаю. Честный парень. Даже слишком честный.
– Что ты имеешь в виду?
– Не сумел о себе позаботиться. Ни текущего счета не открыл в банке, ни сержантских нашивок не получил.
– Значит, характеристика хорошая?
– Чего лучше.
После этого Тэмм позвонил по другому телефону. Капитан Граусон, ведавший розыском пропавших людей, терпеливо выслушал все подробности таинственного исчезновения вахтера Британик-музея и обещал сделать все, что возможно.
Но Тэмм и здесь не успокоился. Он снова позвонил Геогену.
– Послушай, Батч, тебе не приходилось сталкиваться с кражей редких книг? В частных библиотеках? Есть жулик, который специализировался на этом. Ходит в синей шляпе. Чудак.
– Книжник? – спросил Геоген. – Нет, не знаю. Проверю, позвоню.
Через полчаса Геоген действительно позвонил. Но сведения были неутешительные… В уголовном мире, известном нью-йоркской полиции, специалиста по редким книгам не значилось.
Тогда Тэмм прибегнул к последнему средству. Он вынул бланк и начал писать письмо:
«Дорогой Лейн.
У меня есть кое-что любопытное, что, возможно, заинтересует вас. Одно загадочное дельце, о котором я говорил Квоси сегодня утром. Мы оба – я и Пэт – зашли в тупик и не знаем, что делать дальше.
Началось все с того, что бесследно исчез Донохью, вахтер Британик-музея…»
Глава VII
«ВЛЮБЛЕННЫЙ ПИЛИГРИМ»
Мисс Броди робко заглянула в кабинет начальника.
– Мистер Лейн, сэр.
– Что? – рассеянно спросил инспектор: он совсем забыл о том, что послал Дрюри Лейну письмо. – Говорите, как следует! Что случилось с Лейном?
– Он здесь, сэр.
– Что же вы молчите?! – завопил инспектор и выбежал в приемную.
Высокий, старый джентльмен с аккуратно зачесанными седыми волосами сидел на диване, улыбаясь инспектору и Пэтэнс, выглядывавшей из-за спины отца.
– Лейн, старина, как я рад! Какими судьбами вы очутились в городе?
Дрюри Лейн, взяв свою палку под мышку, пожал руку Тэмму очень крепко для человека старше семидесяти лет.
– Ваше интригующее письмо, инспектор. Разве я мог усидеть? А Пэтэнс очаровательна, как всегда. Приятно посмотреть на нее. Только ради этого стоило приехать.
Войдя в кабинет, Лейн с удовольствием огляделся.
– В последний раз, когда я был здесь, мне казалось, что это действительно «последний раз». Я скользил тогда по краю могилы. Сегодня же, как видите, я чувствую себя лучше, чем когда-либо.
Говоря, Лейн поглядывал то на губы инспектора, то на губы Пэтэнс. Они улыбались дружески и ободряюще. И Лейн продолжал:
– Это ваше письмо вернуло меня к жизни, инспектор. Я соскучился по настоящему делу. И где, где? В нашем тихом Британик-музее! Слишком хорошо – даже трудно поверить.
– Как вы отличаетесь от отца, – усмехнулась Пэтэнс. – Вас увлекают тайны, а его раздражают.
– А вас.
– Я спокойна. Правда, в этой тайне есть что-то особенное.
– Британик-музей… – задумчиво повторил Лейн и вдруг спросил: – А вы познакомились с Гордоном Роу?