Последнее обещание

Эванс Ричард Пол

Анна сидела на чемодане посреди вокзала, а Алессио играл рядом.

Из толпы вынырнула Элиана с двумя билетами в руках.

– Поезд на Рим отходит через пятнадцать минут. С девятого пути.

За пятнадцать минут ей не успеть рассказать Анне, как она ее любит, как благодарна ей.

Анна встала и обняла ее:

– Ну все. Ненавижу прощаться. Помнишь, как я всегда говорю: я никогда не прощаюсь.

– Да, ты действительно всегда так говоришь, – улыбнулась Элиана. – Поверить

не могу, что прошло почти семь лет. Куда ушло время?

Анна взглянула на Алессио, на глазах ее выступили слезы.

– Время ушло вот на него, – сказала она.

Элиана старалась не смотреть на Анну – боялась, что расплачется.

– Он приехал сюда младенцем.

– Алессио, мой малыш… Как я буду без него?

– А он без тебя? – сказала Элиана. – Я бы без тебя не справилась. Ты была моей лучшей подругой. Я буду очень по тебе скучать.

У Анны комок подкатил к горлу, и она сменила тему:

– Есть известия о Россе?

Элиана покачала головой.

– Мне очень жаль. – Анна взяла ее за руку. – Не теряй надежды, сестричка. Из Рендолы навсегда не уезжают.

Элиана улыбнулась:

– Я обязательно приеду на твою свадьбу.

– Если доживем.

Элиана взглянула на часы:

– Ой, уже пора. – Она взяла Алессио за руку. – Нам надо идти, сынок.

– Ненавижу прощания, – снова сказала Анна и послала им воздушный поцелуй.

Элиана помахала Анне и пошла на платформу. Одной рукой она держала Алессио, а другой катила за собой чемодан. Подойдя к вагону, Элиана внесла чемодан, потом помогла войти Алессио.

Они нашли свои места, и Элиана достала из сумки книжку для Алессио. Он стал рассматривать картинки, а она, откинувшись в кресле, прикрыла глаза. Поезд увозил ее из Флоренции, и она вспоминала годы, проведенные в Италии. Но мысли ее то и дело возвращались к Россу, и ей неудержимо хотелось плакать. В ушах стояли его слова: “Помни, Элиана, в любви не бывает второй попытки”.

Послесловие

Я сидел, греясь на тосканском солнце, и слушал историю Элианы. Когда она закончила, время близилось к обеду, и вокруг нас было несколько пустых шезлонгов. А я и не заметил, как кто-нибудь уходил.

– И что же было дальше?

– Я вернулась в Вернал. Начала жизнь заново. Это было трудно. Я слишком изменилась. – Она рассмеялась. – Все называли меня Эллен, а я никак не могла понять, к кому это обращаются.

– А как перенес переезд Алессио?

– Поначалу ему тоже было трудно. Он ведь почти не знал бабушку, и ему пришлось к ней привыкать. Но вы сами знаете, как дети умеют приспосабливаться. В Америке у него редко бывала аллергия, и приступы астмы почти не мучили.

– Вы нашли работу?

– Я стала продавать свои картины. И, к моему удивлению, дело пошло. Так что на работу устраиваться не пришлось.

– Хотелось бы как-нибудь посмотреть ваши картины.

Она

улыбнулась.

– Вы бываете в Парк-Сити?

– Очень часто. Мои дети катаются там на лыжах.

– В галерее “Линтон” на Мейн-стрит есть мои пейзажи.

Все мои вопросы вели к одному:

– А что Росс?

– Росс… – повторила она. – Я думала о нем каждый день. Мне казалось, что, когда я уеду из Италии, станет легче. Но я ошибалась. Моя тоска полетела со мной через Атлантику. – Она улыбнулась. – Но жизнь всегда делает самые неожиданные повороты. Через полгода после возвращения в Юту все изменилось…

Элиана пришла на обед со своим новым арт-дилером Маршей Эллингтон. Дело было в Парк-Сити, бывшем шахтерском городке, ставшем фешенебельным лыжным курортом.

Марша попробовала салат и отложила вилку.

– Ну как, привыкаешь к американской жизни? – спросила она. – Все идет нормально?

– Я теперь и не знаю, что такое нормально. Все куда-то спешат, торопятся.

– Да, это мы, американцы, умеем.

– Только не я, – вздохнула Элиана.

– Вот и хорошо. Художник не должен никуда спешить. Вы с сыном так и собираетесь жить в Вернале?

– Еще не знаю. Квартирка уж очень маленькая. Поживем – увидим.

– А ты не думала перебраться в Парк-Сити? Здесь можно подобрать хорошее жилье.

– У меня мама в Вернале. И вообще, я не уверена, что Парк-Сити нам подходит.

– Одно могу сказать: в Парк-Сити тебя любят. Почти все картины раскупили, только две остались.

– Я этого никак не ожидала.

– А я нисколько не удивлена. Я же говорила, твои работы хорошо пойдут. Я это поняла, как только их увидела. – Марша достала из сумочки визитную карточку с надписью “Бойд Маккан и партнеры”. – Помнишь Бойда Маккана?

– Нет.

– Ты его видела на прошлой неделе на приеме.

– Точно?

– Ну да. Он из Солт-Лейк-Сити, дизайнер по интерьеру. Он оставил мне свою карточку. Хочет, чтобы ты выполнила несколько частных заказов.

– Правда?

– Что, оживилась? Он к тому же недавно развелся. И обратил внимание не только на твою живопись.

– Марша…

– Эллен, не заводись. Между прочим, это очень ценное знакомство. Ты можешь получать у него работу.

Элиана только усмехнулась.

Марша подцепила вилкой лист салата и окунула его в соус.

– Эллен, серьезно, позвони Бойду. Он считает, что ты великолепна. И по-моему, он прав.

Элиана взглянула на карточку, но не взяла ее:

– Я не знаю…

– Слушай, детка, через развод многие проходят. Жизнь на этом не кончается.

– Мне пора обратно в галерею, – сказала, взглянув на часы, Элиана.

– Иди. Я подожду счет.

Элиана встала:

– Спасибо тебе за заботу, Марша. Но я пока что не готова к новым отношениям. Слишком мало времени прошло.