Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Книга 2
Шрифт:
Такие верования распространялись в условиях, когда человек отказывался пользоваться своим умом, в условиях жажды незаслуженного успеха без затраты каких-либо усилий. Такие верования были воплощением ненависти ко всякому добру, ненависти к добродетели, ненависти к ценностям. Это было в конечном счете отвращение к самим себе, отвращение к жизни и к самому существованию. Это была ненависть, восхваляющая смерть. Это было истинное проявление зла.
Убийство Джеганя не излечит человечество от такого иррационального изуверства. Верования Ордена продвигаются не одним человеком. Орден будет продолжать свои
Не остановит убийство Джеганя ни тех, кто приводит в действие шкатулки Одена, ни действие заклинания Огненной Цепи, ни распространение заражения от гармоний, ни тех, кто собрал эту огромную армию, окружающую дворец и жаждущую крови и грабежа. Оно не изменит ровным счетом ничего.
Но Ричард давал ей вот этот последний подарок, чтобы она увидела маленький осколок справедливости, перед тем как ее собственная жизнь угаснет, вместе с жизнями остальных, когда сестры призовут силу Одена на службу армии, посвятившей себя верованиям Братства Ордена.
Для Ричарда это был единственный способ отблагодарить ее за все, что она сделала, предоставить возможность избавить мир от человека, который так жестоко обходился с ней.
Никки переступила через высокий порог. Ее пленник, не способный протестовать, следовал за ней. Хотя ее дар и ослаблялся внутри Народного Дворца, он был вполне достаточной силы, чтобы легко пользоваться уникальной природой Рада-Хань. Она могла бы свалить Джеганя на пол в ошеломляющей агонии, но использовала силу строго в меру, лишь необходимую для того, чтобы побороть его нежелание следовать ее молчаливым приказам.
За второй дверью стояли несколько офицеров Первой когорты – они сопровождали Джеганя вниз, к его заточенному в клетке призу, и теперь ожидали его возвращения. Проход был до того низким и тесным, что им приходилось буквально сгибаться под невысоким потолком и стоять в одну шеренгу, потому что рядом друг с другом уже не помещались.
Они были шокированы, увидев Никки повелевающей императором.
Высокий человек, одетый по полной форме, капитан тюремной стражи, находился тут же, рядом с ними. Он был очень добр к ней и предлагал доставить сюда все, что только она захочет. И вот теперь она получила это.
– Капитан Лернер, – сказала она, – не будете ли вы добры показать выход их этого лабиринта?
Он пристально посмотрел на мускулистого человека с кольцом на шее, стоящего за ней, затем улыбнулся.
– Буду только счастлив сделать это.
Когда они поднялись до просторных коридоров дворца, Никки заставила Джеганя возглавить их процессию. Теперь она следовала за ним, как можно ближе, чтобы быть уверенной, что он продолжает идти, ни с кем не говорит и не подает никаких знаков. Он изо всех сил пытался пересилить воздействие кольца на шее. Но для Никки было до смешного легко сломить все его сопротивление, все его могущество и всю ярость. Император был беспомощным, как кукла.
В коридорах дворца его солдаты кланялись ему, когда он проходил мимо. Никки не позволяла Джеганю общаться с ними. Люди Ордена давно привыкли к его властному высокомерию, к равнодушию по отношению к ним, так что они нисколько не удивлялись, видя его проходящим мимо без единого знака внимания, даже без такого, как простой взгляд.
Чтобы добраться в Сад Жизни, нужно было преодолеть непростой путь. Весь дворец был спланирован по форме мощного заклинания и выстроен так, чтобы усиливать природный дар Лорда Рала и ослаблять проявления дара всех остальных. Чтобы попасть куда-либо, каждый должен проходить по особым коридорам, которые на самом деле были составными частями форм заклинаний. Главные линии этих форм были наиболее широкими коридорами. Второстепенные элементы выражались коридорами более мелкими.
Весь дворец представлял собой настоящий лабиринт из коридоров, колонн и залов, огражденных по периметру рядами статуй. Большая часть интерьера дворца была выполнена в камне, обработанном с большим мастерством и красиво разрисованном. В целом весь дворец, хотя и строился в форме заклинания, кроме того, был еще и городом, с улицами, образованными такими же составляющими заклинание коридорами и залами.
Чтобы попасть куда-то, требовалось долгое маневрирование по сложным линиям этого лабиринта-заклинания. И это делало путешествия по дворцу занимающими слишком много времени. Переход из подземной темницы в Сад Жизни был одним из длинных и долгих. Когда они проходили через залы с застекленной крышей, Никки увидела, что небо только начинает принимать едва заметный голубой оттенок.
В тот момент, когда они добрались до уровня, где располагался сад, начало восходить солнце. Первые его лучи прошли сквозь восточные окна и теперь касались белого мрамора на противоположных стенах.
У Никки было единственное стремление: войти в сад с Джеганем, чтобы напоследок посмотреть на Ричарда. Она выяснила, задав несколько простых вопросов, что Ричарду каким-то образом удалось вернуться. Джегань не знал, как именно. Никки посчитала, что сейчас это все равно не имеет существенного значения. Он вернулся, и она хотела увидеть его еще один раз, последний, перед концом. Она хотела, чтобы и он увидел Джеганя, с тем чтобы знал, что по крайней мере императору не придется насладиться ужаснейшим плодом этой долгой войны, которую он принес в Новый мир. После всего, что он сделал, Ричард заслуживал того, чтобы узнать об этой небольшой победе.
Когда они вошли через двойные двери в Сад Жизни, Никки разглядела между деревьями, что солнце ровно в этот момент только что коснулось алтаря. С полдюжины сестер Тьмы собрались вокруг сестры Улисии. Она стояла перед шкатулками.
Сами шкатулки купались в солнечном свете, но казалось, что они черные пустоты, области отсутствия всего в этом мире. Солнечный свет оказывался бессилен в попытках осветить шкатулки. Они же, напротив, выглядели так, будто втягивали солнечный свет, приглушая вокруг, забирая его туда, где он никогда не будет светить вновь.
Джегань изо всех стремился подойти ближе и избавиться от власти кольца на шее, но Никки удерживала его на месте, в задних рядах, откуда, как думали его стражи, он просто наблюдал за происходящим, не желая, чтобы его беспокоили.
Никки знала, что может в одно мгновение лишить Джеганя жизни. Когда время настанет, она сделает это. Ни у кого из стражи не было ни единого шанса преуспеть в попытке освободить своего императора, даже если бы они и знали, что тот находится в смертельной опасности. Сейчас он принадлежал ей.