Последнее путешествие
Шрифт:
— Будешь завтракать?
Не решаясь заговорить, чтобы не выдать эмоций, я просто кивнула. Кейн встал и занялся костром и едой. Как может человек так сильно измениться за какие-то несколько дней? Или он не менялся, а просто подстроился под новые правила, и ведёт себя так, как мне бы хотелось, только лишь потому, что ему встрялось завоевать моё доверие?.. Что на самом деле творится в душе охотника, знать бы. Ладно, понаблюдаю ещё, пока буду набираться храбрости спросить напрямую. И ответит ли, вот в чём вопрос. Подавив вздох, я села, и не сдержала тихого стона: как и предполагала, ломило всё тело, и мысль о предстоящей поездке верхом вселяла лёгкую панику. Кейн поднял голову и пристально посмотрел на меня.
— Что-то не так, Ники?
— Да ладно, ничего страшного, — пробормотала я, пытаясь собраться с духом и встать, несмотря на боль в мышцах.
Окинув меня ещё одним внимательным взглядом, он неожиданно усмехнулся.
— О, понимаю. Непривычный способ путешествия, да? Что болит?
Ну да, так я и сказала, что задница, ага! Нет, ну кроме, конечно ещё спину ломило, и бёдра, но больше всех пятую точку.
— Хотя чего спрашивать, и так понятно, — боже, я не знала, куда девать глаза под его чуть насмешливым, ехидным взглядом. — Ложись, давай, на живот.
— Что?..
— Ты можешь хоть раз не спорить, а сделать так, как я прошу? — Кейн выпрямился и подошёл ко мне, скрестив руки на груди. — Или хочешь весь день кряхтеть в седле? Учти, вечером будет ещё хуже, если не принять меры сейчас.
— Заботливый какой нашёлся, — буркнула я, растянувшись на одеяле. — Всё равно не верю, что ты резко подобрел!
— Да ради бога, — он начал сильными пальцами разминать мышцы, и я чуть не зашипела от боли. — Лежи спокойно, потом поговорим.
Ничего другого не оставалось. Кейн становился подозрительно похожим на нормального мужика, вознамерившегося завоевать женщину. Но учитывая, что в его постели я уже побывала, закрадывались всякие нехорошие мысли по поводу причины такого поведения. Опять же, разговоры про чувства… Да ну, нафиг. Буду делать вид, что ничего не изменилось. После массажа действительно стало легче, и мы продолжили путь. Дальнейшие дни запомнились калейдоскопом моментов, в основном конечно связанных с поступками охотника.
…День выдался жарким, и несмотря на лес по сторонам дороги, дававший немного тени, после обеда меня разморило. Лошадь ехала размеренным шагом, я изо всех сил пыталась держать глаза открытыми и не уснуть в седле. Почитать, что ли? Хотя нет, так усну ещё быстрее. Странно, потому что ночью вроде спала крепко, встали мы не слишком рано, и Кейн держал обещание не прикасаться ко мне — по крайней мере, с целью соблазнить. Но ложились мы рядом — в этом он проявил прежнюю настойчивость, с которой пришлось смириться. Ну, в принципе, да, с ним было теплее, не спорю. В общем, я пыталась не уснуть. Неожиданно Кейн почти вплотную подъехал ко мне, и крепко ухватив за талию, пересадил к себе. Я только и успела испуганно вздохнуть.
— Предупреждать надо! — запоздало возмутившись, постаралась не показать, что его близость волнует меня больше, чем должна.
— Зачем? — пожав плечами, Кейн одной рукой прижал мою голову к плечу. — Нет, если ты обладаешь навыками сна верхом, пожалуйста, садись обратно. Но мне как-то не улыбается наблюдать, как ты клюёшь носом, и каждую минуту ожидать, что свалишься на дорогу.
— Я не хочу спать! — из чистого упрямства возразила я, с лёгкой паникой отметив, что его действия не вызывают неприязни или внутреннего протеста. Чёрт, было на самом деле приятно прислониться к груди Кейна и прикрыть глаза… Размеренный шаг лошади убаюкивал не хуже колыбельной.
— Иногда ты бываешь чересчур утомительной, — с нотками недовольства ответил охотник, чуть прижавшись щекой к моей макушке. — Скажи, это только со мной ты так много споришь или вообще со всеми?
Я промолчала, в памяти некстати всплыли воспоминания, как бурно мы с Риналом выясняли отношения во дворце в Уркане. Он тогда тоже обозвал меня упрямой женщиной, или как-то так… Виски обожгла краткая вспышка боли, вздрогнув, я поспешно прикусила губу, возвращаясь в окружающую реальность. Несмотря ни на что, Артефакт не дремлет, чтоб ему пусто было. Подавив вздох, я прикрыла глаза и расслабилась, плавно соскользнув в сон.
…Снова вечер, костёр, и невесёлые мысли. В душе царила какая-то усталость, надоело метаться и анализировать собственные чувства и желания. Хотелось просто покориться обстоятельствам, без оглядки, правда это или притворство ради смутной цели зачем-то привязать меня к себе. Кейна пока не было, он после ужина скрылся за деревьями, обронив, что скоро вернётся. Чёрт, за последние дни я видела от него больше заботы и… нежности, что ли, если можно так назвать те маленькие знаки внимания, которые мне доставались. И по-прежнему оставалось загадкой, кто же настоящий Кейн, тот, которого я наблюдала в Келарии, или здесь, в Нимелии. Послышался шорох, я встрепенулась, пытаясь изобразить на лице что-то лучше мрачной задумчивости.
— Закрой глаза, — охотник вышел на поляну, держа одну руку за спиной.
Сердце ёкнуло, я прищурилась. Он усмехнулся уголком губ, в голубых глазах мелькнул огонёк, последний раз виденный аж в Сэйлинке. Мелькнул, и пропал.
— Я обещал, что не дотронусь до тебя с намерением уложить в постель, пока сама не захочешь, — спокойно отозвался Кейн, подойдя поближе. — Хотя лично мне этого очень хочется. Закрой глаза, Ники, — повторил он просьбу. — И открой рот.
Последнее предложение на какие-то мгновения вогнало меня в ступор, но насмешливый взгляд этого непостижимого мужчины отбил всю охоту переспрашивать. Постаравшись унять неожиданное волнение, я сделала усилие и выполнила то, что он хотел. Надеюсь, не пожалею. Языка коснулось что-то круглое, шершавое, и… Мои глаза распахнулись от удивления, едва я почувствовала вкус и аромат настоящей лесной малины. Кейн сидел рядом на корточках, и держал передо мной в ладони целую горсть.
— Где ты их нашёл? — поспешно прожевав божественно вкусную ягоду, я потянулась за следующей, но он отвёл руку, покачав головой.
— Здесь её много, — сев на траву, Кейн взял малину и протянул мне. — Хочешь, ещё соберу.
Поколебавшись, я всё же съела ягоду из его пальцев. Фиг с ним, какая разница, собственно, с чьих рук есть. Малина от этого невкусной не станет. Губы Кейна снова дрогнули в улыбке, на сей раз довольной.
— Почему-то я знал, что тебе понравится. И ты наконец перестанешь хмуриться.
Я отвела взгляд, чувствуя неловкость. Так и подмывало сказать что-нибудь резкое, но скорее от тревоги и непонимания, чем от неприязненного отношения.
— Ты ведёшь себя странно, — наконец выдавила я из себя. — И пугаешь меня, Кейн.
— О, — его палец осторожно стёр малиновый сок с моего подбородка, и сердце сначала ухнуло куда-то в желудок, потом вернулось обратно и забилось с удвоенной силой. Вот неугомонный кусок мяса… — А ты думала, я умею быть только самоуверенным типом, берущим от жизни всё, не спрашивая ни у кого разрешения?