Последние джедаи. Эпизод VIII

Власть ПЕРВОГО ОРДЕНА безраздельна.

Покончив с мирной Республикой,

Верховный лидер Сноук

рассылает по Галактике свои легионы,

чтобы установить в ней

военную диктатуру.

Насаждаемой тирании противятся

лишь бойцы СОПРОТИВЛЕНИЯ

под началом генерала Леи Органы,

свято верящие в то, что мастер-джедай

Люк Скайуокер вернется,

а с ним и искра надежды.

Однако база Сопротивления обнаружена,

к ней устремляются корабли

Первого Ордена, и отважные герои

готовят спешное отступление...

Люк Скайуокер стоял среди стынущих татуинских песков — рука об руку с женой.

Горизонт еще был окрашен гаснущим пламенем заката, но на небе уже высыпали первые звезды. Люк вглядывался в них, хотя и знал — все уже исчезло.

— Что тебе там привиделось? — спросила Кэми.

Голос ее звучал ласково, но если вслушаться как следует, можно было различить усталые нотки.

— Звездный разрушитель, — отозвался он. — Если не показалось.

— Поверю на слово, — сказала она, не убирая руку с его плеча. — Их ты всегда умел разглядеть, даже в яркий полдень.

Люк улыбнулся, припомнив тот далекий день, когда ворвался на станцию «Тош», торопясь рассказать всем друзьям про два корабля, повисшие на орбите прямо у них над головой. Кэми ему тогда не поверила — пригляделась сквозь его старенький мак­робинокль, а потом фыркнула, сунула бинокль ему обратно и убежала прятаться от палящих солнц. Механик тоже не поверил. И Биггс.

А ведь Люк оказался прав.

Улыбка Скайуокера погасла, стоило ему вспомнить­ Биггса Дарклайтера — тот вскоре улетел с Татуина и погиб где-то в неведомой дали. Когда-то Биггс стал ему первым другом. Может, даже единственным.

Он отпрянул от этой мысли, как отдергивают ладонь от раскалившейся к полудню обшивки влаго­уловителя.

— Интересно, что Империя здесь забыла, — пробормотал он, бегая взглядом по небу. Чтобы доставить припасы в гарнизон в Мос-Эйсли, вряд ли нужен боевой корабль размеров звездного разрушителя.­ В боевых кораблях теперь вообще мало смысла — в Галактике царит мир.

— Ну, нас-то их дела точно не касаются, — сказала Кэми. — Правда ведь?

— Не касаются, — кивнул Люк, и взгляд его невольно метнулся к сигнальным маячкам, расставлен­ным по периметру фермы. Можно было не вздрагивать попусту — тускенов по эту сторону от Анкорхеда­ не видели уже два десятка лет, — но от старых привычек так просто не отделаешься.

«Тускенов больше нет — от них остались лишь кости в песке».

От

— План мы имперцам последние пять лет выполняем, — рассудила Кэми. — Налог на воду Джаббе заплатили. Мы никому ничего не должны. Мы ничего не сделали.

— Ничего не сделали, — согласился Люк, хотя прекрасно знал, что это не залог безопасности. С теми, кто ничего не сделал, порой такое случалось, что в здравом уме лучше помалкивать.

Мысли фермера обратились к давно минувшим дням, о которых он уже зарекся вспоминать. К дроидам и посланию — отрывку голограммы, в котором грациозная девушка умоляла Оби-Вана Кеноби о помощи.

«Отпусти прошлое». Кэми всегда ему об этом твердила. Но сейчас, вглядываясь в темноту, Люк в который раз понял, что не в силах последовать совету.

Дроид-астромех улизнул под покровом ночи, пока Люк ужинал с дядей и тетей. Испугавшись, что дядя будет сердиться, Люк решил рискнуть: он тайком отправился в погоню, хотя и знал, что кругом рыщут тускены.

Но в ту ночь песчаные люди не вышли на охоту. Люк нашел беглеца и привез его назад; последние двадцать метров спидер пришлось толкать вручную, чтобы не разбудить Оуэна и Беру.

С грустной улыбкой Люк в который раз представил себе, сколько же опасностей его тогда подстерегало. Погибнуть было проще простого. Мало ли безрассудных фермеров забирала себе татуинская ночь...

Но ему повезло — а наутро повезло еще раз.

Штурмовики появились, как раз когда Люк вернулся с южного перевала, где опять возился с конденсаторами. Норовистые приборы вечно добавляли­ Оуэну и Беру хлопот, а теперь портили жизнь уже Люку и Кэми.

Сержант не успел еще спрыгнуть с рососпинника, а уже вовсю раздавал приказы: «Шайка мусорщиков продала вам двоих дроидов. Ведите их сюда. Живо».

Дроидов пришлось едва ли не силком вытаскивать­ из гаража. Астромех исступленно гудел, а протоколь­ный дроид все твердил, что сдается. Битый час их продержали на солнцепеке, пока имперцы копались в памяти дроидов. Оуэн просил усадить в тень хотя бы Беру, но на него только рявкнули в ответ.

Тогда-то из пустыни и приковылял старый Бен Кеноби в своем пыльном буром плаще. Он приветливо заговорил со штурмовиками — точно встретил на торговых развалах в Анкорхеде старых друзей. Легонько взмахнув рукой, Бен поведал, что в документах у Люка ошибка — его фамилия не Скайуокер, а Ларс.

— Вот-вот, — вторил ему Оуэн, покосившись на Беру. — Люк Ларс.

На этом Бен не успокоился и заявил, что нет нужды увозить Оуэна на допрос. На этот раз штурмовики ему не вняли: дядю затолкали внутрь войскового транспорта вместе с дроидами. Астромех издал последний отчаянный визг, и люк с лязгом захлоп­нулся.

Оуэна выпустили три дня спустя, и всю обратную­ дорогу из Мос-Эйсли дядя был бледен и молчалив. Лишь через пару недель Люк набрался храбрости и поинтересовался, получат ли они от Империи компенсацию. Оуэн на него только фыркнул — дескать, и думать забудь — и хмуро скрестил руки на груди. Вот только Люк успел заметить, что пальцы у дяди дрожат.

Над головой пронесся метеор, и Люк вынырнул из воспоминаний.

— О чем на этот раз задумался? — с опаской спросила Кэми.

— Что сам не заметил, как состарился. — Он подергал бороду. — Состарился и поседел.