Последний апокриф. Роман-стёб
Шрифт:
– Отмойся сперва, – зло и бестактно посоветовала Белокурая черному от рождения человеку.
На что тот нахмурил белесые брови, сузил синие очи и грязно, по-иностранному выразился: "фак ю!"
– Может статься, что ваша подруга права, – как бы мягко и как бы неназойливо заметил крупье.
– Я всегда права, Джордж, – блеснув озорными глазенками, подтвердила прелестница, – даже когда не права!
– Сгинь, – сдержанно и по-хорошему посоветовал афророссиянин.
– Или чо тогда? – с вызовом поинтересовалась Белокурая.
– А вот увидишь
– Ой, да я же тебя любя, Вань! – нервно и неискренно засмеялась Белокурая и потянулась к нему обеими руками, чтобы обнять.
– Отвали, – опять по-хорошему посоветовал Иван.
– Ну, Кудрявый, ну, чо он выпендривается, да скажи ты ему! – пожаловалась она крупье.
– Пардон!– поднял обе руки Джордж, как бы заранее сдаваясь.
И правда, никто за нее не вступился, когда Ваня фатально и бесцеремонно схватил ее черными пальцами за белое ушко и грубо утащил прочь от стола.
– Ой-ой, Вань, да больно же, Вань! – запричитала она, следуя за ним покорно, на полусогнутых.
– Порву оба уха, как старые письма, – внятно и без пафоса пообещал афророссиянин.
– Черножёпый! – в запале, и почему-то через "ё", бросила ему в спину Белокурая.
Иван обернулся и только покачал головой.
– Твои мани, Вань, не мои! – опасливо попятилась она.
На что ей Иван ничего не ответил, а только обернулся к крупье и недвусмысленно кивнул: "еще!".
– Плизз! – растянул губы в казенной улыбке Джордж и протянул посетителю черную шестерку пик…
5.
…Между тем к Белокурой развязно приблизился хам с золотым кольцом в трехноздревом носу и спросил одним словом:
– Хочиш?
– Дышал бы ты в сторону, чмо! – почти вежливо и по-хорошему попросила она.
На что трехноздревый надул щеки и выпучил на девицу свои болотисто-блеклые, как старая плесень, глаза…
6.
… – Плизз! – Джордж, играючи, выложил карты на стол…
7.
…Наконец трехноздревый выдохнул Белокурой в лицо весь запас своих легких и нагло осклабился.
– Чмо, гляди, я кусаюсь! – угрожающе прищурившись, предупредила она.
На что чмо, явно испытывая судьбу, в очередной раз раздул свои жирные щеки…
8.
…Черный Иван между тем, ухмыляясь, достал из заднего кармана штанин пухлую пачку долларов, небрежно швырнул их на игральный стол, инкрустированный золотыми брызгами шампанского, и лениво отхлебнул виски из бокала.
– Баксы, пожалуйте в кассу, плизз! – вежливо попросил Джордж, лениво перетасовывая карточную колоду.
– Какая разница, фрэнд? – удивился Иван.
– Большая, мой смуглый друг! – подчеркнуто вежливо и по-русски ответил Джордж.
Долго не думая, афророссиянин протянул деньги стоящему рядом ротозею-альбиносу
– Что ли, на все? – наивно поинтересовался тот.
– Ну возьми себе, что ли, хаф! – усмехнулся Иван.
– Не понял… – не сразу и честно признался зевака, забавно помаргивая щеточками белесых ресниц.
– Хаф – это хаф, половина, чувак, в переводе с миссисипского! – объяснили ему из толпы.
– Я подумал, ты фак предлагаешь… – с облегчением пробормотал белый как лунь зевака.
– Еще чего захотел! – рассмеялся Иван, подтолкнув альбиноса ногой под зад в направлении кассы, за фишками…
9.
…И опять трехноздревый дыхнул Белокурой в лицо.
– Ох, чмо, пожалеешь! – в последний раз по-хорошему предупредила она.
На что хам поморщился и ухмыльнулся…
10.
… – Кудрявый, куда? – хмуро поинтересовался Иван, заметив, как Джордж вдруг нетерпеливым жестом подозвал своего молодого коллегу-сменщика.
– В приют для философа, с вашего позволения! – с легкой иронией отрапортовал Джордж.
– Не забудь, воротись, фрэнд! – пригрозил ему Ваня.
– Ворочусь, не забуду! – торжественно пообещал Джордж…
11.
…Все, кто в эту минуту находились в Казино, сначала услышали страшный девичий вопль и следом – ужасный мужской рев.
Понятно, на вопли сбежался народ.
Лик юной тигрицы алел свежей кровью, на грязном полу сиротливо валялся трехноздревый огрызок, тут же, подле, корчился в муках чмо…
12.
…Закрывшись на ключ в белокаменном туалете и мурлыча под нос армянскую народную песню "Утки летят", крупье неторопливо достал из тайника в унитазе колоду "тузов" и колоду "десяток" и аккуратно рассовал карты по бесчисленным потайным карманам в рукавах и внутри атласного пиджака.
Наконец он внимательно посмотрелся в зеркало.
Неожиданно Джордж растянул рот в ослепительной белозубой улыбке (обязательное упражнение из каждодневного тренинга любого профессионального крупье!), оглядел себя в профиль, после чего извлек изо рта протезы и тщательно прополоскал под журчащей струей воды.
И опять посмотрел на себя и сам себе улыбнулся беззубым ртом…
13.
…Возвратившись в зал, Джордж с изумлением обнаружил валяющиеся повсюду (на полу, на игральных столах, на диванах, на креслах, на стойках бара и даже на люстрах!) растерзанные тела мужчин и женщин.
Отвратительно пахло порохом.
Густой сиреневый дым ел глаза.
Похоже, в живых не осталось никого…
Крупье (всякого повидавший на своем веку!) не то чтобы перепугался – но смутился.