Последний бой
Шрифт:
— О, я отлично знаю, как ты можешь выбивать долги, даже в том случае, если с тобой нет десятка гвардейцев, — пробормотал Кристиан и шагнул следом за приятелем. — Мне просто было любопытно, утратил ты навык, или все-таки нет. Оказалось, что нет, и это радует, знаешь ли.
— Я уже отсюда вижу, Гюнтер Яковлевич, что вон те три корабля не слишком хорошо выглядят. Осадка низкая, мачты потрепаны, да и вообще весь вид не слишком презентабельный, — Соймонов указал тростью, на которую опирался при ходьбе, на три корабля, стоявшие отдельно от десятка линейных двухпалубников, оснащенных на вскидку от пятидесяти шести до шестидесяти пушками.
— Это компенсация за невыполнение контракта, — жестко усмехнулся Криббе. Ему самому было странно, но он все время ждал, когда его попросят остановиться из правительства, но, ничего
— Ловко, — одобрительно кивнул Ларионов, еще один из подошедших к Криббе мужчин. — Елманов! Прояви уже терпение. Мы все равно на каждый корабль взойдем, что ты бегаешь, как таракан по кухне? — Все это время Ван Вен напряженно вслушивался в русскую речь, но в конце концов плюнул, и повернулся к Криббе.
— Гюнтер, ты меня представишь уже этим замечательным господам, которые наверняка знают, приехал ли в Амстердам его высочество и когда нам можно будет разгружаться, — процедил он, прожигая взглядом приятеля.
— Если ты настаиваешь, — Криббе вздохнул. Он как мог старался отделаться от Кристиана, но получалось плохо. Тем более, что он не мог разрушить старую дружбу, к тому же Петра планировалось поселить именно в доме Ван Вена во время его визита, и портить отношения с хозяином не слишком-то и хотелось. Да и кроме того он был единственным, кто в полной мере выполнил все договоренности с Великим князем, а это тоже много значило. — Господа, позвольте вам представить Кристиана Ван Вена, купца, одного из тех, кто предоставил его высочеству эти прекрасные корабли, на один из которых ваш спутник, кажется, хочет вплавь добраться, — Гюнтер даже шею вытянул, чтобы посмотреть на то, что делает в этот момент молодой человек.
— Елманов, твою мать! Ну-ка быстро сюда, рысью! — рявкнул Ларионов, и молодой человек тут же подскочил к нему, преданно заглядывая в глаза. Покачав головой, Ларионов повернулся к Ван Вену и сказал на безупречном немецком. — Простите нашего мичмана, господин Ван Вен. Его высочество в странном порыве пообещал ему командование кораблем, если Андрей Власьевич отличится в этой кампании. — Кристиан что-то промычал нечленораздельное, а Криббе продолжил представление, от которого его отвлек бедовый мичман.
— Контр-адмирал Ларионов Василий Иванович, капитан Мордвинов Семен Иванович, адмирал Соймонов Федор Иванович, — Кристиан наклонял голову каждый раз, когда Криббе произносил очередное имя. Гюнтер, скорее всего, сознательно опускал титулы моряков, но любому кретину было понятно, что стать адмиралом, не имея титула хотя бы графа, весьма проблематично. Нужно действительно обладать невероятными талантами, чтобы даже из мелкопоместного дворянства подняться до адмирала. — Ну что, пройдем на первый корабль? Не думаю, что мы сумеем осмотреть все за один день.
— Минуточку, — остановил Криббе Кристиан. — Мне не ответили на вопрос: его высочество приехал? Мне нужно его разместить, чтобы все было идеально, а также понять, когда я смогу заняться разгрузкой корабля.
— Нет, — покачал головой Соймонов. — Его высочество еще в пути. Нас послали вперед за тем, чтобы осмотреть корабли, распределить на них частично тех людей, которые все еще заперты на пришедших из дальнего плаванья кораблей, и уже установить порядок схода на берег. Парни сколько уже недель на твердой почве не стояли, да шлюх не тискали? Нельзя так над людьми издеваться. — Он покачал головой, а Кристиан
— Простите, а как много людей должно пройти на корабли? — тихо спросил он у Соймонова, с которым так получилось, что шел бок обок, направляясь к «Гордости океана», этот корабль ему пришлось тоже отдать, потому что он, видит Бог, забыл про этот пункт договора с российским наследником престола.
— Моряки, чтобы укомплектовать команды кораблей, — начал перечислять Соймонов, — свита его высочества, и три полка с артиллерийскими расчетами. Предварительная договоренность уже достигнута, но необходимо ее подтвердить, потому что его высочество не хочет терять время, а сразу же из порта Амстердама отправиться в путь.
— А куда, если не секрет?
— А вот то, что это секрет, вы правы. Я вам количество-то озвучил, чтобы вы помогли мне провести все необходимые замеры и доставить на корабли все необходимое, для размещения всех людей, — Соймонов подошел к сходням, задумчиво разглядывая великолепный корабль. — Если он также хорош, как выглядит, то, скорее всего, это будущий флагман. — Ну что же, господа, приступим, помолясь. Василий Иванович, не в службу, а в дружбу, навести пока команды, и пускай они распределяют вахты и начинают перебираться на те корабли, кои мы осмотрим и сочтем пригодными, — к Ларионову адмирал обращался по-русски, что заставило Кристиана просто зубами заскрипеть, но он благоразумно промолчал, напряженно пытаясь понять, с кем собирается воевать Великий князь, куда он решил направиться с целой армией из их благословенного города? А еще, он не мог не усмехаться злорадно: три полка и полноценные команды для десятка линейных кораблей — у зарвавшихся управляющих Голландской Ост-Индийской компании и владельцев нет ни малейшего шанса. Еще бы знать, что Россия пообещала республиканскому правительству, за подорожные такой прорве людей. Он бы даже не был удивлен, что договоренности были достигнуты практически мгновенно, когда русский посол пришел в ратушу и перед всеми власть имущими поставил на стол один из сундучков, доверху набитый необработанными алмазами, которые ему передали с одного из кораблей, которые уже принадлежали Петру. Да он бы сам за такой куш, что угодно подписал бы.
Федор Иванович Соймонов же все то время, пока поднимался на палубу, да спускался в артиллерийский отсек, с которого решили начать инспекцию, вспоминал о том, что привело его сюда в Амстердам. Но вспоминал он не просто так, а в разрезе того, что же в итоге ждет российский флот и как не сглазить робкие мечты на возрождение детища Петра Великого.
Он уже три года жил в Волосово, с тех самых пор, как милостью Елизаветы Петровны его оправдали и вернули с каторги в Охотске. Помиловать-то помиловали, но вот чинов и званий так и не вернули. Все-таки хорошо он копнул в свое время, так разворошил это осиное гнездо в Адмиралтействе, да в морском хозяйстве, что даже самого Бирона сумел обвинить в растратах. А растраты там были, мама дорогая. Да ежели бы половина тех денег уходила на нужды именно флота, они бы уже начали англичан потихоньку теснить, да земли новые открывать, да осваивать. Слишком многим он тогда на хвост наступил, слишком. До самых истоков сумел все вызнать. Вот только, его, как оказалось, не просили этим заниматься, его поставили на должность, чтобы он сумел из тех крох, что оставались от выделенных денег, хоть какую-то видимость проводимых на флоте работ показывать.