Шрифт:
Annotation
Он последний гражданин погибшей три тысячи лет назад Империи. Он тот, кто виновен в её гибели. Тот, кто проклят за это. Проклят бессмертием. Некогда один из величайших магов и воинов своего времени, ныне просто бродяга и наёмник, начисто лишённый даже малейших магических сил. Тоскующий о забытом прошлом, ставшем для всех лишь легендами. Впрочем, для всех ли? И действительно ли он - последний осколок Империи? (Продолжение рассказа «Не откладывай на завтра...»)
Владимир Батаев
notes
1
2
3
4
5
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ИМПЕРИИ
Большую часть времени нынешняя жизнь меня полностью устраивает, привык за столько лет и редко вспоминаю о давно минувшем. Исключения составляют случаи, когда мне требуется куда-то добраться, а чаще откуда-то срочно убраться. В такие моменты я с ностальгией вспоминаю магические порталы. Как было хорошо, один миг — и ты на месте. Сейчас же, едва не загнав лошадь, я всё равно добрался до трактира только после заката.
Из-за этой глупой ведьмы-графини покидать город пришлось в спешке, не собрав всего необходимого, так что перспектива ночёвки под кустами не радовала. К хорошему быстро привыкаешь, за десять лет в одном городе, без дальних переездов, комфортная жизнь стала для меня нормой. Возможно, удастся снова удобно устроиться в тепле и уюте ещё лет на пять, возвращение к походному быту меня пока не привлекало.
На моё появление в трактире почти не обратили внимания, удостоив только парой мимолётных взглядов. Немногочисленные посетители внимали речам странствующего сказителя. Он вещал что-то о том, предвестником каких событий может являться хвостатая звезда, последние ночи ясно видимая в небесах. Ну, пусть себе болтает, лишь бы не начал травить старые байки о временах моей молодости, от того, как переврали тогдашние события, у меня зубы сводит.
— Я расскажу вам, как погибла величайшая Империя! — провозгласил сказитель.
Ну вот, началось… Почему именно эта история? Сколько веков прошло, а отголоски легенды всё ещё не утихли.
— Плачу серебром, если ты заткнёшься, — предложил я.
Вот теперь на меня воззрились с удивление.
— Ты не хочешь услышать, как великий пресветлый Император был повержен чёрным мечом жуткого демона по имени Колдрейн? — вопросил сказитель.
— Кольбранд![1] — разозлился я. — Его звали Кольбранд! Это и значит Чёрный Меч, ты, старый идиот!
Демоном обзывают — да на здоровье. Но имя не троньте! Это славное имя носил отличный парень, умерший в тот день, под развалинами дворца гибнущей Империи, которую хотел защитить. Я это точно знаю, ведь когда-то я и был тем парнем. Теперь уже ничего во мне не осталось от человека, которого звали Кольбрандом, даже того самого меча, одни воспоминания.
Кстати о мече, с утра первым делом, как доберусь до города, надо будет приобрести новый. Добрый клинок, служивший мне последние годы, так и остался валяться в борделе, где меня схватили солдаты графини.
— Может тогда ты сам и расскажешь? — предложил один из посетителей.
— Лучше я поставлю всем пива, и обойдёмся без историй. Эти байки про древнюю Империю — скука смертная, — отмахнулся я.
Мой кошель несколько облегчился после оплаты молчания сказителя и выпивки для всех присутствующих, но это того стоило.
К сожалению, изгнать мысли из собственной головы куда сложнее, чем заткнуть глотки окружающим. Потревоженные воспоминания упорно отказывались забиться в дальний тёмный угол, за прошедшие годы ставший для них родным.
Тот день вновь встал у меня перед глазами столь явно, словно это было вчера. День, когда я уничтожил Империю, пытаясь её спасти.
* * *
— Блакари![2]
Услышав имя, которым его нарекли при рождении, мужчина удивлённо оглянулся. Так его уже давно называли только четверо. И ни одному из этих четверых нечего было делать в захудалой таверне на окраине столицы.
— Нидгар![3] — приветствовал он старого друга. — Неужто ты в кои-то веки решил выбраться в свет? И что же, наконец, сподвигло тебя сменить шуршание пыльных страниц древних фолиантов на звон кружек?
Новоприбывший не принял предложенный шутливый тон.
— Разумеется, я искал тебя, — сухо отозвался он, брезгливо отодвигая в сторону поставленную перед ним проворной служанкой кружку с элем. — Кое-что случилось.
— Будь это кто-то другой, я бы решил, что он или поссорился с подружкой или влюбился, — задумчиво протянул Блакари.
— Ты прав, дело совсем не в этом, — кивнул Нидгар. — Это касается Бернфрида[4].
Блакари откинулся на спинку стула, не забыв прихватить со стола полную кружку, и взглянул на собеседника сквозь густую шапку пену.
— И что отчудил наш любимый Император? Не вернул вовремя взятую в библиотеке книгу? Или, страшно представить, порвал её?
Нидгар сохранил на лице каменное выражение. Раздражение от вечных насмешек проявилось только в нервном жесте, давно ставшим для него машинальным и незаметным. Никто за пределами их узкого круга и не подозревал, что приглаживание начавших редеть соломенных волос является у императорского советника проявлением крайней степени нервозности.
— Он намерен уничтожить Линдхолм.
Блакари откинулся на спинку стула и расхохотался.
— Я не шучу, — холодно заверил Нидгар. — Знаю, что это звучит безумно…
— К тому же, попросту нелепо, — небрежно пожал плечами Блакари. — Даже наш великий и могучий Император не дотянется на такое расстояние. Если бы ему вдруг взбрела и в голову такая идея. Воздействие Сердца заканчивается там же, где Империя. В Линдхолме Берн будет простым смертным.
— Если только он не возьмёт Сердце с собой, — указал Нидгар.
Блакари беззаботно отмахнулся.