Последний из Бессмертных (Ответный удар)
Шрифт:
– Много, – уклончиво ответил метаморф. – Достаточно, чтобы помнить, как включается автопилот в вездеходе.
Флора проснулась и прислушалась к их разговору.
Иван обнял ее.
– Я пропустила что-то важное?
– Вот, взгляни. – Он указал на монитор. – Мы с Райбеном говорили по поводу построек, обнаруженных в горах. Возможно, там таится разгадка трагедии части колонистов с «Надежды».
Райбен вернулся в кабину управления, до места исторической посадки колониального
Найв по-прежнему дремал, не проявляя никакого интереса к происходящим вокруг событиям. Подобное поведение казалось Ивану несколько странным, но кто разберет, что на самом деле воспринимает эмглан: внешние проявления или скрытые за ними мысли окружающих?
Иван развернулся вместе с креслом.
– Флора, скажи, животные Рока подвержены изменениям? – Он уже не раз задавал подобный вопрос, в том числе и самому себе, но пока не нашел однозначного ответа.
Она задумалась, но не надолго.
– Нет. Я не встречала исконных обитателей планеты в форме теней. За метаморфов не ручаюсь, они изменчивы, определить их исходную форму крайне трудно…
– Хорошо, милая, а эмгланы?
– Диких эмгланов я точно не встречала. – Флору невольно передернуло. – Нет, ручаюсь, они не могут жить вне города. В природе слишком много губительных для них ментальных явлений. Эмгланы очень чувствительны к любым проявлениям борьбы за существование, ведь они воспринимают не только мысли, но и неосознанные мнемонические сигналы, такие, к примеру, как ментальная боль.
– Подожди, я не совсем понимаю…
– Любое животное, испытывающее боль или агонию, будет источником мнемонического сигнала. Причем в природе всплески отрицательно окрашенных энергий происходят намного чаще и сильнее, чем положительные.
– Выходит, за пределами Рубежа эмгланы практически бессильны?
– Не бессильны, но уязвимы. Или, если выражаться точнее, ранимы.
– А как же Найв?
– Я забочусь о нем. – Флора взглянула на Ивана. – Он нуждается в защите.
– Подожди, а ты можешь его защитить? – В глазах Таманцева появился блеск.
– Ты что, ревнуешь?
– Да нет же, успокойся, расскажи мне подробнее. Ты можешь защитить эмглана?
– Могу. Да он и сам не так слаб, как другие.
– То есть тренировка, жизненная закалка делают их сильнее?
– Отчасти.
Иван задумался. Он все ближе подходил к разгадке изменений, настигших людей в реальности Рока, но пока из интуитивных предчувствий не складывалось четких формулировок.
Например, только что он узнал о существующей взаимосвязи между эмгланами и тенями.
– Флора, а Найв когда-нибудь просил тебя о защите?
– Нет. А почему ты спрашиваешь?
– Хочу понять – защищая эмглана от пагубных внешних воздействий, ты поступаешь сознательно или рефлекторно, машинально?
– Хороший вопрос… Никогда не думала об
– Такая связь взаимна, – внезапно произнес Найв, который, как казалось, по-прежнему дремал в своем кресле. – Тени, эмгланы и метаморфы в критической ситуации станут защищать друг друга в меру своих способностей.
– Откуда ты знаешь? – обернулась к нему Флора.
– Это рефлексы, полученные вместе с изменением. Просто жизнь в городе и особенности человеческого мышления притупили их со временем. Советую не торопиться с выводами, Иван. Думаю, обнаружим мы что-то в обломках твоего истребителя или нет, разгадку Рока действительно нужно искать в неисследованном комплексе «Когтя».
К месту крушения истребителя они добрались лишь к вечеру. Дорога, занявшая у Ивана больше недели, сейчас промелькнула незаметно.
Ему казалось, что уже прошла целая вечность, а на самом деле минуло всего десять дней с того момента, как «Фантом» вышел из аномалии космоса в границах стратосферы Рока.
Место падения обломков было отмечено следами очагового пожара.
Туша животного, подстреленного Иваном, исчезла, видимо, ее растерзали хищные звери, не оставив даже костей.
– Итак, что мы ищем? – осведомился Райбен, когда вездеход остановился на сухом островке среди болотистой низины.
Иван раздал всем самодельные детекторы, которые успел собрать во время пути.
– Ищем и обозначаем все обломки машины. Затем я осмотрю их. Особенно меня интересуют секции гипердрайва, их можно отличить по цилиндрической форме и усиленной обшивке.
– Понятно. – Райбен демонстрировал обычную жизнерадостность, казалось, для метаморфа не существует сложных ситуаций, и все происходящее по-прежнему воспринимается им как приключение, способное разогнать надоедливую скуку.
Иван на всякий случай включил программы защиты, подняв две автоматические турели, входящие в штатную комплектацию планетарных машин. Кто его знает, что за «зверушки» обитают в окрестных болотах?
На поиск и осмотр фрагментов истребителя ушло около трех часов.
Постепенно начинало темнеть, пришлось включить прожектора вездехода. К счастью, при падении большинство обломков не разлетелось далеко, радиус поисков ограничился километровой зоной, густая растительность и заболоченная почва погасили инерцию удара, а места, отмеченные пожаром, существенно облегчали поиск крупных фрагментов.
– Иван, мне кажется, я нашел секции гипердрайва, – на исходе третьего часа поисков раздался по связи голос Найва. – Только цилиндры почти затонули в болоте.